Доктора Звягина вызывали? Том 2

Алмазов Игорь

Я просмотрел анализы Жучкиной и убедился, что дозировку Варфарина ей менять не нужно, МНО в норме.

— Пока продолжайте пить в такой же дозе, — сказал я. — Через две недели, как обычно, повторите анализ. Сейчас моя медсестра выдаст вам направление.

— Спасибо, Михаил Алексеевич, — кивнула Наталья Ивановна, тяжело поднимаясь с места.

Она вышла, а я снова задумался. Почему-то у меня в голов было стойкое ощущение, что я забыл что-то важное. Только вот никак не могу вспомнить, что именно.

В кабинет зашёл

следующий пациент, и я снова окунулся в работу. Как много сегодня пациентов, полгорода прийти решили.

Зазвонил телефон, звонила постовая медсестра дневного стационара.

— Михаил Алексеевич, сегодня три новых пациента придёт. Вы когда будете? — спросила она.

— Ох, добрый день. Минут через сорок, думаю, — рассеянно ответил я.

— Ждем вас. Ещё сегодня отчёт нужно сделать по дневному стационару. Документы я подготовила, — проговорила медсестра.

— Хорошо, — я отключился, и телефон тут же зазвонил заново.

На этот раз это была Татьяна Тимуровна, заведующая терапевтическим отделением стационара.

— Михаил Алексеевич, что-то вы совсем ко мне не заходите, — с упреком произнесла она.

— Добрый день. Да работы много просто, — ответил я.

— Раньше вас это не останавливало. Тем более вы вроде бы так переживали за состояние Павла Алексеевича. А теперь вообще им не интересуетесь, — проговорила заведующая.

Павел Алексеевич? Почему я о нем переживал?

— А что с ним? — решил уточнить я.

— Спазм сфинктера Одди начался. Из-за этого и приступы абдоминальных болей, — слегка удивленно ответила заведующая. — Я думала вы подойдёте, и мы обсудим дальнейшее его лечение.

Сфинктер Одди — это орган, представляющий собой гладкую мышцу. Он располагается в двенадцатиперстной кишке и регулирует ток желчи и панкреатического сока в кишечник. При его спазме нарушается отток желчи и секрета поджелудочной железы. От этого возникают повторяющиеся боли в животе. Часто это осложнение возникает после холецистэктомии — удалении желчного пузыря. Лечится это осложнение долго, но вполне себе эффектно.

Меня волнует другое, почему это я вдруг так переживал из-за этого пациента? Кажется, я снова будто что-то забыл. Что-то очень важное.

— Я постараюсь заглянуть к вам, если успею, — вежливо ответил я Тамаре Тимуровне.

— Постарайтесь, — как-то холодно ответила она, положив трубку.

Я снова вернулся к приему. Так, ещё десять человек, потом дневной стационар, потом вызовы. Почему на меня свалилось сразу столько работы? Есть какое-то непонятное чувство, что раньше я справлялся гораздоэффективнее. Да и Светлана, моя медсестра, как-то странно на меня косится. Правда ничего не говорит.

Вроде бы я работаю как обычно. Глупее точно не стал, пациенты уходят довольные. Просто появилось какое-то сильное чувство нехватки времени.

После приема я со всех ног побежал в дневной стационар. На первом

этаже меня поймала дежурная регистратор по адресам.

— Михаил Алексеевич, вы на адреса сегодня поедете? — спросила она, растягивая слова.

— Конечно, — кивнул я. — Сразу после дневного стационара.

— Не затягивайте, у вас их десять штук, — просветила меня регистратор.

Десять адресов… Вроде цифра стандартная, их всегда много. Только я как-то успевал сделать всё.

Я кивнул и отправился в дневной стационар. На моем столе в кабинете лежала куча каких-то папок, видимо для отчёта. Но пока что ему придётся подождать, пациенты важнее документации.

Я отправился в кабинет врачебного приема, занялся новыми поступившими пациентами. Двое с гипертонической болезнью, тут всё по классической схеме. Третий же случай оказался довольно странным.

— Добрый день, Михаил Алексеевич, — поздоровалась пациентка, довольно молодая женщина лет сорока.

— Добрый день. На что жалуетесь, — стандартно ответил я.

— Ох, у меня сердце часто очень бьётся. Уже неделю, никак не могу его успокоить. Стучит и стучит, — пожаловалась женщина.

— Чем-то сопровождается? Давление поднималось, или, может быть, головная боль? — уточнил я.

— Нет, ничего такого. — покачала головой женщина. — Я ещё у эндокринолога наблюдаюсь, с гипертиреозом. Он сказал, что это может быть от щитовидной железы.

Вполне вероятно. Гормоны щитовидной железы сильно влияют на сердечную деятельность. Я просмотрел электрокардиограмму женщины, и увидел там фибрилляцию предсердий.

— У вас аритмия, давно поставили? — спросил я, подразумевая, что эта патология у женщины давно. Скорее всего, она просто перестала принимать антиаритмические препараты.

— Какая аритмия? — удивленно ответила пациентка.

Так, а теперь уже мое время удивляться. Я просмотрел данные предыдущих ЭКГ и убедился, что ранее фибрилляции предсердий не было. Это называлась мерцательной аритмией — состояние, при котором сердце начинает сокращаться в хаотичном порядке, обеспечивая недостаточное кровоснабжение органов. Если оно регистрируется впервые — пациента в обязательном порядке госпитализируют в терапевтическое отделение. И никак не в дневной стационар! Такому пациенту нужно постоянное наблюдение и круглосуточный контроль.

— А давно у вас эти симптомы? — задал я другой вопрос.

— Уже неделю где-то, — настороженно ответила женщина.

Так, значит это персистирующая форма фибрилляции предсердий. При ней симптомы сохраняются дольше семи суток. По тяжести она лёгкая, иначе пациентка предъявила бы дополнительные жалобы. Но это не отменяет того, что ей нужна госпитализация в круглосуточный стационар!

— Я напишу вам направление в терапевтическое отделение стационара. Вам нужно лечь в круглосуточный стационар, — проговорил я.