Доктора Звягина вызывали?
Шрифт:
Были между нами и кое-какие мелкие отличия. Например, Коля обожал гавайскую пиццу, которую я на дух не переносил. Ну не место ананасу рядом с курицей! Но таких мелочей было немного. В основном это просто копия меня, выручающая в мелких делах, когда возникала такая необходимость. В остальное время копия входила в спящий режим внутри меня и никак себя не проявляла, пока я не позову.
В раздумьях я добрался до стационара, который находился на одной территории с поликлиникой. В целом, мой родной городок был довольно небольшим по размерам, и на весь город вполне хватало одной больницы. Сложные пациенты
– Здравствуйте, Михаил Анатольевич. Наконец-то вы к нам заглянули, – проворковала на входе в стационар Настя, молоденькая медсестра из терапевтического отделения.
Могу поспорить, она опять подслушала под дверью наш телефонный разговор с заведующей терапией и выбежала меня караулить. Такие «случайные» встречи происходили регулярно, когда у нас совпадали смены. В целом я ничего не имел против, Настя была очень красивой девушкой. Роскошные кудрявые рыжие волосы делали её чем-то похожей на средневековых ведьм, а модные хирургические костюмчики всегда выгодно подчеркивали точеную фигуру. Но из-за своей загруженности работой наше общение ограничивалось только вот такими короткими ничего не значащими диалогами, а после я всегда убегал по своим делам.
– Привет, Настя. Татьяна Тимуровна у себя? – улыбнувшись поинтересовался я.
– Да, ждёт вас в ординаторской. Хотела обсудить нового пациента, – кивнула Анастасия, забавно поеживаясь от зябкого воздуха. Да уж, успела замерзнуть на своем боевом посту. – А вы скоро домой? А то смена моя уже закончилась, а нам в одну сторону…
– Вряд ли скоро освобожусь, дел сегодня много, – был вынужден разочаровать её я. – Один разговор с Татьяной Тимуровной может на час растянуться. Так что побежал. В другой раз провожу, обещаю.
– Увидимся, – грустно кивнула Настя и пошла в сестринскую переодеваться.
Я же вошёл в ординаторскую, где погрузившись в чтение истории болезни сидела заведующая. В свои пятьдесят она выглядела очень хорошо, совсем не на свои года. Только темные круги под глазами и россыпь мелких морщин вокруг глаз выдавали в ней возраст и давнюю накопившуюся усталость.
В отличии от многих врачей, она старалась следить за всеми выходящими клиническими рекомендациями и новыми разработками, подбирая эффективные схемы лечения для многих случаев. Пациенты её любили, а коллеги – уважали и слегка побаивались за бурный нрав и строгое отношение ко всем правилам. Правда, ко мне это не относилось, с первого рабочего дня у нас сложись теплые отношения, и мы частенько созванивались и разговаривали на всевозможные медицинские темы.
– Михаил Алексеевич, направление принесли? – шуточно нахмурив брови, спросила Татьяна Тимуровна.
– Конечно, Татьяна Тимуровна. Сейчас оформим всё в лучшем виде, – подыграл я ей, протягивая необходимые бумаги на манер королевского канцлера, – что скажете про пациента?
– Полная атриовентрикулярная блокада, как вы и предполагали, – кивнула та, – уже созвонилась с кардиоцентром. Завтра отправим его на машине скорой помощи, место дают.
– Кардиостимулятор будут ставить? – уточнил я.
– Да, думаю проблем быть не должно. Кардиолог осмотрела, тоже согласна с этим мнением. Ритм по-другому не восстановить.
Кардиостимулятор – это устройство, которое имплантируется в тело человека для регулирования сердечного ритма. Строго говоря, это как маленький компьютер, который подаёт сердцу электрические импульсы, чтобы оно правильно сокращалось. При атриовентрикулярной блокаде работа сердца человека полностью разобщается, предсердия и желудочки сокращаются в разном ритме, что препятствует адекватному кровоснабжению организма. В таких случаях постановка кардиостимулятора – радикальный метод лечения, позволяющий сердцу восстановить правильный ритм и частоту сердечных сокращений. Конечно, для такой операции есть и ряд противопоказаний, но это уже определяет кардиохирург.
– Сыну сообщили? – поинтересовался я, просматривая историю болезни с выполненными за это время обследованиями. Даже эхокардиографию успели сделать, молодцы! Это важное обследование сердца, позволяющее оценить структуру и функциональность сердечной мышцы.
– Конечно, с его согласия же переводим. Чудной у него сын, всё рассыпался благодарностями в ваш адрес. Рассказывал, как вы отца с того света вытащили, – произнесла заведующая, со слышимой гордостью за меня в голосе.
– Вовремя успел, пешком сегодня по вызовам ходил, – ответил я без лишней гордости, уже погрузившись в чтение другой истории болезни.
Меня заинтересовала комбинация гипотензивных препаратов, назначенная пациенту с давней неконтролируемой артериальной гипертензией, поэтому я сменил тему – А препараты из группы сартанов вы здесь почему решили не назначать?
Мы тут же погрузились в обсуждение этого клинического случая, но нас резко прервала появившаяся в ординаторской медсестра.
– Татьяна Тимуровна, хорошо, что вы ещё здесь. Там Гришину плохо, – скороговоркой проговорила она, а потом увидела меня и добавила, – Михаил Алексеевич, и вы здесь! Здравствуйте, не заметила вас.
– Добрый день. Что с ним? – перешёл я сразу к делу.
– Боль в груди сильная, говорит невыносимая.
– Пойдемте к нему, – проговорила Татьяна Тимуровна, вставая с кресла, – только сегодня поступил, диагноз уже установлен. Хочу вас немного протестировать.
Я кивнул и первым вышел из кабинета. Мы прошли к шестой палате. В больнице недавно был сделан ремонт, поэтому палаты выглядели довольно-таки роскошно. Каждая рассчитана на четырёх пациентов, новые кровати, тумбочки и шкаф у входа для верхней одежды. Наша городская администрация не жалела денег на свой город.
На больничной койке у окна лежал худой мужчина лет сорока с резко увеличенным в объёме животом.
– Здравствуйте, меня зовут Михаил Алексеевич, я врач терапевт. Что вас беспокоит? – представился я.
– Грудь болит. Как будто сердце прихватило, сильно, зараза, – чертыхнулся мужчина, прижимая руку к груди.
– ЭКГ сняли? – обратился я к медсестре.
– Полчаса назад делали по списку плановых обследований. Никаких отклонений, – кивнула та, протягивая мне плёнку. Я просмотрел и действительно не увидел видимых сердечных патологий. Задал пациенту ещё несколько вопросов, и узнал, что боли бывали и ранее, но менее выраженные. Проходили самостоятельно спустя продолжительное время.