Долбаные города
Шрифт:
Я помолчал, а потом широко улыбнулся.
— Пожалуйста, — сказал я, раскинув руки и случайно дав в нос Лии. — Не считайте это кощунственной шуткой.
Но я знал, что они посчитают. Большинство из них.
Когда я кивнул, показывая, что закончил, Саул пару раз хлопнул в ладоши. Я так и не понял, понравился ему мой финальный аккорд, или это все был сарказм. Оставалось только подрезать видео в начале и в конце, и можно было приступать.
Лия сказала:
— Неплохо, Шикарски. Теперь
— Пятидесятипроцентная скидка? Я чувствую себя польщенным, Лия.
Леви сказал:
— Итак, мы расшарим видео по всему интернету, и? Разве ты сам не говорил, что это будет "пранк, который слишком далеко зашел"?
— Говорил, но это лучшее, что мы можем сделать.
— Хреново быть четырнадцатилетними, — сказал Саул. Эли снова сидел в глубокой задумчивости, и я подумал, что он прежний уже стал бы другом каждому здесь, даже Лии.
— Так, — сказала Вирсавия. — Теперь предоставим все копам?
— Или нянечкам для душевнобольных. Смотря насколько нам повезет, — сказал я. Леви пожал плечами.
— В одном Эли был прав. Калев был бы нам благодарен. Уже за то, что мы все не забыли.
Мне вдруг стало обидно за Калева, и за нас. Люди, которые даже не были с ним знакомы, вдруг впряглись за его посмертную честь, а он никогда этого не узнает. На меня снова накатило душное ощущение утраты, захотелось открыть окно, выглянуть в темноту наступающей ночи и убедиться, что я все еще жив.
Вот оно как бывает, когда умирает близкий человек. Накатывает волнами. Мама рассказывала что-то такое о смерти своей кузины. Кажется, говорила она, что когда-нибудь этот океан обмелеет, но он — неа.
Неа, так и говорила. Мне казалось, что если закрыть глаза, можно услышать шум этого океана.
В общем, мы снова молчали, и на этот раз Рафаэль не протестовал, когда я закурил. За окном слышался далекий собачий лай, он придавал особенную, депрессивную ноту всему происходившему. Мой папа непременно оценил бы немую сцену, а затем повесился бы.
Через некоторое время Саул сказал:
— А хотите выпить какао?
И я вспомнил, что через неделю — Рождество.
Ток-шоу.
Проснулся я от телефонного звонка. При этом настроение мое тут же рухнуло вниз стремительно, как очередной пассажирский самолет. Я широко зевнул, шаря под подушкой в поисках телефона. Сон еще не до конца сошел с меня, и в голове моей играла мелодия из песни "Детка, мы выезжаем на ночное шоссе", она на редкость бессмысленно коррелировала с рингтоном на моем мобильном.
Я еще раз широко зевнул и попробовал насладиться первыми секундами этого утра, единственными за сутки, когда я еще не думаю о брендировании, как идеологии капитализма. На меня еще
— Да-да-да? Доброе утро, сэр, или кто вы там? Я не успел посмотреть! Какой сейчас год? Они уже передали черный чемоданчик Рэйгану?
В ответ я услышал голос Эли, непривычно серьезный:
— Макси, мы встречаемся на остановке через час.
Я глянул на часы, понял, что в школе нужно быть минут через пятнадцать, а я безнадежно проспал.
— Ты тоже проспал, — сказал я. Эли ответил мне очень решительно, так что волной его энтузиазма меня чуть не смыло с кровати, захотелось что-то делать, куда-то идти.
— Мы не идем в школу. Мы едем в Дуат, Макси.
— Ты все-таки решил начать самостоятельную жизнь без котов, как я тебе и советовал?
— Мы едем к Билли.
Билли — старший брат Эли. Ему было двадцать шесть лет, восемь из которых он посвятил карьере из актера. Шесть из этих восьми он прозябал в качестве актера третьего плана во второсортном сериале. Такая вот математика успеха. Билли приезжал домой пару раз за год, словно безо всякой на то причины, но всегда — очень голодный. В доме его не любил никто, кроме Эли. В городе он тоже мало кому нравился (хотя наша обожаемая Габи некоторое время была в него влюблена). Короче говоря, Билли списали со счетов все, кроме его младшего братишки, что, безусловно, многое говорило о терпении Эли.
— Зачем? Он покончил с собой?
— Макси!
— Он же творческий человек! Я оставляю ему право хоть на какую-то самореализацию!
Эли сказал:
— Мы едем туда из-за Калева. Я попросил Билли устроить нас в какое-нибудь ток-шоу.
— Зачем? Мы уже выложили все в интернет. Ты, кстати, проверял комменты?
— Взрослые не буду смотреть твои видео в интернете.
— Ну и что? Взрослые все равно бесполезны.
Эли сказал:
— Взрослые теперь ответственны за судьбу Калева.
— Господь теперь ответственен за судьбу Калева.
— Я не хочу, чтобы его считали преступником, если его мозг сожрал древний бог!
Я вздохнул, потянулся, послушал, как хрустят косточки (или суставы, я точно не знал), а потом до меня дошло, что именно говорит Эли.
— Стой-стой-стой, ты имеешь в виду, что нас покажут по телику?
— Ну, да. Билли сказал, что все устроит! Я договорился с ним ночью, когда не мог заснуть!
Я громко хлопнул в ладоши, не сразу заметив, что выронил телефон, сказал в динамик: