Долг чести (Том 2, Джек Райан - 6)
Шрифт:
– Благодарю вас за согласие нас принять, - чопорно произнес он.
– Позвольте еще раз приветствовать вас в стенах нашего посольства, ответил посол Японии, дружески, хотя и осторожно кивнув.
– Начнем?– спросил Адлер.
– Прошу вас.– Посол откинулся на спинку кресла и сложил пальцы на животе, стараясь продемонстрировать, что он совершенно спокоен и готов выслушать вступительную речь.
– Соединенные Штаты крайне озабочены событиями в западной части Тихого океана, - начал Адлер. Фраза "крайне озабочены" была выбрана намеренно. Когда государства заявляют, что они крайне озабочены, это означает, что рассматривается
Все присутствующие сразу оценили недвусмысленность такого заявления. Пожалуй, подумали японские дипломаты - даже те из них, кто считали действия своего правительства безумием, - оно было выдержано в чересчур резких формулировках.
– Со своей стороны я сожалею о тоне подобного заявления американской делегации, - ответил посол, что на дипломатическом языке означало пощечину, нанесенную Адлеру.– Мы готовы выслушать ваши предложения по основным вопросам и изучить их приемлемость, принимая во внимание интересы безопасности Японии.– Как дипломату Адлеру придется теперь повторить все, что он только что сказал, и разъяснить значение своих слов. Это было неприкрытое требование выслушать новое заявление американской стороны, где содержались бы какие-нибудь уступки, в обмен на что японское правительство тоже в чем-то уступит.
Адлер поднес к губам бокал с водой и сделал пару глотков.
– По-видимому, я не сумел достаточно ясно выразить позицию моего правительства, - произнес он, поставив бокал на стол.– Ваша страна совершила акт вооруженной агрессии против Соединенных Штатов Америки. Подобные действия влекут за собой очень серьезные последствия. Мы даем возможность вашему правительству избежать дальнейшего кровопролития.
У остальных американцев, сидевших за столом, промелькнула одна и та же мысль: крайне жесткое заявление. Американская сторона приступила к переговорам, не успев разработать линию поведения, и Адлер зашел дальше, чем они ожидали.
– И снова, - ответил посол после некоторого размышления, - я вынужден заявить, что считаю ваш тон достойным сожаления. Как вам известно, моя страна вынуждена проявлять законную тревогу о своей безопасности. Она оказалась жертвой необдуманных мер, которые направлены на то, чтобы причинить самый серьезный ущерб нашим экономическим и национальным интересам. Статья 51 "Хартии ООН" недвусмысленно признает право любого суверенного государства на меры самообороны. Ничего большего, чем такие меры, мы не принимали.
Искусно сформулированный ответ, это признали даже американцы, и повторный призыв к компромиссу давал реальную возможность для маневра.
Первоначальный этап обмена дипломатическими фразами продолжался еще полтора часа. Ни одна из сторон не соглашалась пойти на уступки, всякий раз просто повторяя свою позицию в несколько иных выражениях. Затем наступило время для
– Итак, Крис, мы начали переговоры, - негромко произнес Сейджи Нагумо, отпивая кофе из чашки - он выбрал кофе, чтобы продемонстрировать, что сочувствует американцам; из тех же соображений Кристофер Кук предпочел чай.
– Что еще ты ожидал услышать от нас?– спросил заместитель помощника государственного секретаря.
– Во вступительном заявлении не было ничего удивительного, - согласился Нагумо.
Кук посмотрел на высокую стену, которая окружала сад японского посольства.
– На какие уступки вы готовы?
– Определенно уйдем с Гуама, но он должен превратиться в демилитаризованную зону, - тихо ответил Нагумо.– А что можете предложить вы?
– Пока - ничего.
– Ты должен дать мне что-то, для того чтобы я мог передать это послу, заметил Нагумо.
– Я ничего не могу предложить, за исключением разве прекращения военных действий - до того как они начнутся всерьез.
– Когда они могут начаться?
– Слава Богу, не в ближайшее время. По крайней мере у нас есть время для переговоров. Давай используем его с максимальной пользой, - встревоженно произнес Кук.
– Я передам твою точку зрения. Спасибо.– Нагумо отошел в сторону и встал рядом с одним из членов своей делегации. Кук тоже побродил по саду и минуты через три подошел к Адлеру.
– Уступят Гуам, но при условии превращения его в демилитаризованную зону. Это определенно. Может быть, что-нибудь еще, но безо всяких гарантий.
– Интересно, - сказал Адлер.– Значит, ты был прав, когда говорил, что они готовы пойти на уступки, чтобы мы могли спасти свою репутацию. Неплохо сработано, Крис.
– А что мы предложим в обмен?
– Ничего, - холодно ответил заместитель государственного секретаря. Он подумал о своем отце и о татуировке у него на руке, о том, как он узнал от него, что девятка - это перевернутая вверх ногами шестерка, как отца отправила в концлагерь страна, когда-то бывшая союзником государства, представитель которого владел этим посольским особняком и красивым, хотя и словно неживым садом. Подобные мысли не должны были появляться у профессионального дипломата, и Адлер знал это. Япония предложила убежище нескольким евреям и спасла их от смерти - один из них стал членом кабинета министров в администрации Джимми Картера. Может быть, если бы его отцу повезло и он принадлежал бы к числу этих счастливцев, отношение Адлера к Японии было бы другим, но отец умер в концлагере, и Адлер видел в Японии только врага.– Мы начнем с того, что круто навалимся на них, и посмотрим, что из этого выйдет.
– Это кажется мне ошибкой, - заметил Кук после недолгого размышления.
– Может быть, - согласился Адлер.– Но они совершили ошибку первыми.
Военным это совсем не понравилось. Такое отношение раздражало штатских, сумевших создать полигон со стартовыми шахтами по крайней мере в пять раз быстрее, чем то же самое удалось бы этим тупицам в мундирах, не говоря уже о том, что все было осуществлено в полной тайне и намного дешевле.
– И вам даже не пришло в голову замаскировать пусковые шахты?– резко бросил японский генерал.