Долг грабежом красен
Шрифт:
– Пришлите мне мизинец этого пацана…
– Я тебе лучше пришлю яйца твоих гоблинов, которых ты сюда прислал, – ответил Шакирыч Романенкову.
Не ожидавший этого Романенков пораженно уставился на усмехающегося Полунина.
– Кто это? – удивленно спросил он.
– Тот, кто оторвет тебе гениталии, если ты еще раз вздумаешь тронуть мальчишку, – ответил Шакирыч и отключил связь.
Рука Романенкова,
– В чем дело? – поинтересовался Бирюков.
– В том, что этот сука нас перехитрил, его люди приехали в детский дом раньше и повязали моих людей.
– Ошибаешься, придурок, – ответил ему Полунин. – Мои люди все время были в этом детском доме и присматривали за моим сыном. Неужели ты думал, что я оставлю своего ребенка на произвол судьбы?
– Зачем же ты пришел сюда, Иваныч, коль у тебя все под контролем? – удивленно спросил Сатаров.
– Поговорить с тобой хотел, Олег, расставить, так сказать, все точки над «i». И, скажу тебе откровенно, не жалею об этом. Я многое прояснил для себя сегодня.
– Врет, падла! Нутром чувствую, что врет! Он не зря сюда приперся и вел тут эти базары, – проговорил Романенков.
Бирюков, о чем-то задумавшись, молча смотрел на Полунина.
– А ведь ты прав, – ответил Романенкову Полунин. – Я ведь не просто так с вами лясы точил.
Он наклонился и указал пальцем на своей правый ботинок.
– Ботинки немного жмут, поскольку они не мои. Да и как обувь – откровенное говно, – произнес Полунин. – Но как техническое достижение очень даже интересны.
Тут только собравшиеся разглядели, что между правой шнуровкой торчит небольшая черная «таблетка».
– Это микрофон, – пояснил Полунин, – а батарейка спрятана в каблуке, так что наш с вами разговор зафиксирован весь, слово в слово. Но поскольку разговор закончен, сейчас сюда явится немало гостей, визиту которых вы вряд ли обрадуетесь.
– Ах ты, гнида! Подставил нас, сука! – заорал Романенков и, выхватив пистолет, направил его на Полунина. – Думаешь, ты всех хитрей? А вот я сейчас тебе пулю в лоб вгоню, и ты останешься в дураках.
– Меня утешит, что вместе с тобой, – ответил Владимир, – тебе за это дадут как минимум двадцать пять. Впрочем, ты и так немало получишь, в отличие от твоих дружков. Я уверен, что все убийства повесят на тебя. Ведь это же ты непосредственно контактировал с Музыкантом. Тебя сдадут и сделают козлом отпущения.
Романенков в бешенстве вытянул руку, целясь в голову Полунина, но в этот момент Сатаров, проявивший неожиданную для пьяного человека прыть, резким ударом ноги в прыжке вышиб пистолет из рук Романенкова.
Однако тот успел нажать на спусковой крючок, грохнул выстрел, пуля вышибла кусок штукатурки под самым потолком. Однако Сатаров не остановился.
Следующим ударом ноги он заехал Романенкову
– На, сука, получи! Я тебе покажу, кто в доме хозяин! – с остервенением произносил Сатаров, нанося удары.
Убедившись, что Романенков лежит без сознания, Сатаров наконец остановился и, тяжело дыша, перевел взгляд на Полунина.
– Извини, Иваныч, я виноват перед тобой. Это все, пожалуй, что я смог для тебя сделать.
– Спасибо, Олег, – задумчиво ответил Полунин. – Спасибо за этот поступок. Я, к сожалению, для тебя ничего сделать не смогу.
– Я знаю, – ответил Сатаров и взял из бара бутылку виски.
Полунин обратил наконец внимание на Бирюкова. Все это время тот стоял неподвижно, спокойно наблюдая за происходящим.
Наконец он, прервав молчание, произнес:
– Вы, Владимир Иванович, напрасно думаете, что меня переиграли. Я для вас фигура недосягаемая.
– Посмотрим, – коротко ответил Полунин.
В следующую секунду в гостиную вбежал охранник и возбужденно доложил:
– Там менты и фээсбэшники, их много, говорят, что у них есть постановление прокурора об обыске.
– Впусти гостей, – крикнул Сатаров, – пусть осматривают. Все равно я теперь здесь не хозяин.
Через несколько секунд в гостиную вошел майор Бахметьев в сопровождении нескольких человек в штатском, а также автоматчиков в камуфляже.
– С вами все в порядке, Владимир Иванович? – обратился к Полунину Бахметьев.
– Я в порядке, – ответил Полунин. – Но я буду еще в большем порядке, если вы доведете это дело до конца. Я свою партию уже почти отыграл.
Через несколько минут он покинул гостиную и, миновав двор, вышел на улицу. Он сделал несколько шагов к припаркованной «Ауди», на которой он сюда приехал, и вдруг остановился как вкопанный.
Краем глаза он увидел, как дверца красной «Нивы», стоящей на правой стороне, открылась и из машины выскочил его сын Антон.
Мальчик, перебежав улицу, бросился к отцу и молча уткнулся ему в грудь. Полунин нежно обнял ребенка и крепко прижал его к груди…
Полунин прошелся по своем бывшему кабинету, который его преемник переустроил по-своему. Мебель здесь стояла уже более дорогая и вычурная, стоимостью не в одну тысячу долларов.
В такой обстановке Полунин чувствовал себя дискомфортно, ему вообще была чужда помпезность, к которой стремился Сатаров.
Полунин не стал садиться в большое роскошное кресло за рабочим столом кабинета, а уселся в одно из обычных кресел, расставленных вокруг стола для совещаний, после чего подвинул к себе пепельницу и закурил.