Долг перед видом

Шумилов Павел Робертович

— Илиша, ты, конечно, стервочка и поступила очень нехорошо. Но все это в прошлом. Постарайся сообщить ему через подруг, что ты уже замужем. Дату лучше не уточняй. Как я понял, формально он же не успел сделать тебе предложение…

— Бол, ты пойми, мне двадцать семь, а ему семнадцать. Десять витков разницы… Сосунок совсем, а целоваться полез. Присосался, я даже оттолкнуть не успела. А может, не захотела. Приятно все-таки. А он залетел…

— Все в прошлом! Забудь. Завтра поедем знакомиться с моими предками. Сейчас письмо отправлю,

чтоб встречали с музыкой. Ты только им не проболтайся, что отказница. Они старых взглядов, не поймут.

Болан включил комп, вызвал почту. На экране появилось сообщение о новом письме. Даже не посмотрев на адрес, он вызвал письмо на экран. Прочитав первые две строки, рванул информационный кабель, с мясом выдрав его из компа. Успел, или нет? Хвост Фингала! Минуту назад жизнь была прекрасна! Кулаки сжимались и разжимались.

— Что с тобой! — обеспокоилась Илина.

— Получил повестку в мир иной.

Некоторый запас времени был. Первым делом Болан решил уточнить, насколько велик этот запас. Если комп успел отправить квитанцию о прочтении письма, то до утра. Если нет, будут думать, что он не заглядывал в комп. Встречаются же чудаки, которые во время отпуска даже радио не слушают. В Департаменте подождут два-три дня, потом пошлют кого-нибудь проверить.

Болан вызвал на экран меню конфигурации системы и объявил себя администратором.

— Парень, ты хорошо подумал? Ошибешься, похороны за свой счет! — предупредил его комп. С подачи хозяина, комп отличался ехидным и въедливым нравом.

— Ты прав как никогда! — зло бросил ему Болан и начал рыться в системных файлах, недоступных рядовому пользователю.

Почтовый ящик для исходящих был пуст. Проклятая железяка успела отправить квитанцию. Значит, времени — до утра. В лучшем случае — до обеда. Болан еще раз вызвал письмо на экран и внимательно прочитал от начала до конца. Илина, читавшая через его плечо, жалобно застонала.

Письмо было повесткой Департамента имплантации. Болану предписывалось явиться в отделение Департамента завтра между восемью и двенадцатью часами утра.

— Что ты собираешься делать? — прокашлявшись, спросила Илина.

— Ноги я собираюсь делать. Ты со мной?

— Дурак!

— Послушай, на референдуме я голосовал против этого проекта. Проект прошел с минимальным перевесом голосов и только потому, что кто-то угробил массу средств на его рекламу. Я не собираюсь участвовать в этой авантюре. Пусть набирают добровольцев среди тех, кто голосовал за!

— Нет, это ты послушай! Ты лишил меня девственности, а потом спрашиваешь, с тобой я, или нет! Если я тебе не нужна, подари шелковый шнурок, как в старину делали. Я на нем удавлюсь.

— Прости. Не привык еще.

— Это вы, мужики, можете еще себе другую найти. А нам после запечатления — все! Труба!

— Я же сказал, прости!

— Тогда не перебивай! Департамент имплантации — это не то, что ты думаешь. Это в десять раз страшнее и в сто раз опаснее.

Я в нем работала. Рассказать не могу, подписку давала.

— Даже мне?

— Времени нет. Слушай, не перебивай. Ты в конспирации сосунок, а я третий год прячусь. Поэтому слушай. Первое — продукты. Во-вторых, нужно найти двух-трех верных товарищей. Есть у тебя такие?

— Здесь — один. Остальные далеко.

— И у меня — одна. Маловато. Троих бы надо. Следы заметать. А четырех — еще лучше. На кредитке у тебя много?

— Сто сорок тысяч.

— А ты богатенький!.. Скажи им «до свидания». А кредитку отдай другу. И пусть катит с ней на край света зигзагами и с частыми остановками.

— А мы?

— А мы возьмем кредитку моей подруги, отдадим ей кредитку твоего друга и отправим на другой конец света. Тоже зигзагами, но с редкими остановками.

— А сами рванем по ее кредитке?

— Умница!

Болан принялся загибать пальцы.

— Погоди! А твоя кредитка?

— Выбывает из игры. Я же говорю — троих надо бы.

— Но в Департаменте не знают, что мы поженились. Мы же не оформились.

— Завтра узнают. Мы сегодня весь день языком мололи. Сучий потрох! Почему мы сексом не занялись? Никто не знал бы, что мы вместе. Я бы тебе новые документы раздобыла.

— Как?

— В морг бы устроилась. Документы покойника — тебе, а в морге одним неопознанным трупом больше. Или еще что-то в этом роде.

— Слушай, ты опасная женщина!

— Продукты собирай. Консервы, соль, сахар. Что еще в холодильнике?

— Навалом всего. Мы же в горы собрались, — Болан уже запихивал в рюкзак туристское барахло. Одежду, консервы, фонарик, веревки, палатку, спальник. Поспешил на кухню к холодильнику. Илина разыскала в прихожей большую сумку, шарила по углам и собирала то, что упустил Болан. Через пятнадцать минут сборы были закончены.

— Бол, может я малость того, но из твоего дома есть второй выход?

— Окно на кухне. — Болан уже продел руки в лямки рюкзака.

— Стой! Рюкзак мне! Бери сумку. Если что, бросай ее и беги.

— А где встретимся?

— Канатку в горы знаешь? Под десятой опорой, — она уже толкала Болана на кухню. Пока тот возился с защелками окна, разыскала в шкафчике пачку перца, надорвала, посыпала на подоконник.

— Забыл! — Болан бросился в комнату, выдернул из компа блок долговременной памяти, сунул в карман. — Нефиг им облегчать работу.

— Молодец! Быстро въехал в ситуевину! — оценила Илина. Болан выпрыгнул из окна во двор. Окинув последний раз взглядом кухню, Илина погасила свет, подала ему рюкзак, сумку, села на подоконник, чертыхнувшись, спрыгнула вниз, ловко забросила рюкзак на спину, захлопнула оконные рамы.

— Иди за мной. Здесь в заборе дыра к соседям, — громким шепотом позвал Болан.

— Говори вслух и веди себя естественно, — отозвалась она.

Пролезли в дыру, прошли садом и у калитки столкнулись с хозяевами.