Долг
Шрифт:
Но все же давлю на него.
— Что бы ты не сделал, ты должен простить себя. Должен позволить прошлому уйти. Если ты этого не сделаешь, эти ужасы, эти эпизоды, они будут держать тебя в темноте. Они заставят тебя утонуть. Поверь мне, я знаю.
— Как насчет тебя? — спрашивает он. — Почему ты что-то скрываешь от меня?
Мне бы надо разозлиться, что он ушёл от ответа, вот так сменив тему. Но он прав.
— Ты хочешь правду? — спрашиваю я, повернувшись лицом к нему. — Хорошо. Я не говорила тебе об этом раньше, потому что это не моя правда. Это касается Кристины. — Делаю глубокий вдох, пытаясь оставаться спокойной, но
Я затихаю. Мои воспоминания настолько постыдны. Позор, который окутывает вас, как черный плащ, который вы должны носить до конца своей жизни.
Кейр внимательно наблюдает за мной. Я продолжаю, делая глубокий вдох.
— Когда я была ребенком, я ревновала. Я действительно завидовала, что он делал это с ней. Насколько я, должно быть, была больна? Насколько охрененно испорчена?
— Нет, — говорит Кейр, прочищая горло, — нет, ты не была больна. Ты была молода. В молодости мы думаем и делаем то, что никогда не сделали бы сейчас.
— Мне было двенадцать, — возражаю я. — Я была достаточно взрослой, чтобы понять, что происходит. И я все спрашивала себя, почему она? Почему он обратил внимание на неё и игнорирует меня? — Я не могу думать из-за уродства. Не могу стряхнуть его.
— Эй, — нежно говорит Кейр, беря меня за руку. — Не иди по это дорожке. Той, что внутри. — Он наклоняется и касается моей груди в той области, где расположено сердце. — Я вижу это, прямо сейчас. Не ненавидь себя. Не вини себя.
— Как я могу не делать этого? — вскрикиваю я, и слеза стекает по моей щеке. — Когда я наконец поняла, насколько безумной и испорченной была, я все равно ничего не сделала. Я хотела ей помочь. Хотела спасти ее от этого больного ублюдка, урода, с которым нам пришлось жить, но не смогла. Я этого не сделала. Он сказал мне, что, если я донесу на него, он убьет меня. Он сказал то же самое маме. Мы вдвоем жили в страхе и ничего не делали. НИЧЕГО!
Рыдание вырывается у меня из груди.
— Ты не можешь винить себя, — шепчет он, но его голос слабый.
— Нет? Почему нет? Я могла бы пойти в службу опеки, в полицию. Они могли бы защитить всех нас, арестовать его. Но я была слишком напугана. Была трусихой. Я была ее старшей сестрой, на которую она равнялась. Она все время рассказывала мне, как она любит меня и восхищается мной. Я должна была защитить ее, но я облажалась.
— Твоя мать обязана была защитить ее, — указывает он.
— Ну, она тоже облажалась. Она сделала единственную хорошую вещь, когда отец наконец ушел. Мы не знаем, куда он пошел. Мы все еще не в курсе, но это не имело значения. У нее было достаточно сил и вины, чтобы увезти Кристину далеко, где он не мог бы их достать. Они приехали сюда. К тому времени я уже пошла своим путем. Я ушла... Да, я могла бы остаться в городе, могла бы наблюдать за ней издалека. Но я, черт возьми, ушла, сбежала.
— В мире полно страшных людей, которые делают ужасные вещи, — говорит Кейр. — Всегда хуже, если это происходит с твоим родственником. Но ты не можешь винить себя за
— Не важно, в конце концов, я получила то, что заслужила.
Он непонимающе смотрит на меня.
— Подожди, ты имеешь в виду свою ногу? Ты думаешь, что заслужила этот выстрел? — Я ничего не говорю. Он качает головой, глядя в сторону. — Херня какая-то, Джессика. Ты не сделала ничего, чтобы заслужить такое. Ты меня слышишь? Ни одной гребаной вещи. Это не твоя карма. Просто неудачное время. Жизнь - дерьмо. Но ты не сделала ничего, что бы привело к этому. Понимаешь?
Я киваю, хотя его слова и не доходят до меня. Я слышала речи о вине. Когда дело доходит до этого, не значит, что мир наказывает меня. Я считаю, что заслуживаю наказания.
Я знаю, что больше не хочу об этом говорить. Не хочу давить на него, заставлять рассказать мне его правду. Мне и так уже тяжело и я просто заставляю его чувствовать себя так же дерьмово, как я чувствую себя сейчас.
— Нам надо идти, — говорю ему. — Если мы все еще хотим добраться до Скай до темноты.
Он тут же нахмуривается, затем кивает.
Мы возвращаемся к машине. И все это время я использую свою трость.
Глава 16
Джессика
Из-за всех отклонений от маршрута, нам не удается добраться до острова Скай до темноты. После того, как мы покинули руины и оставили мою правду там, мы должны были продолжить движение по главной дороге, но Кейр хотел исследовать другой прибрежный маршрут через полуостров Аплкросс - горы на другой стороне острова Скай, и думал, что мы все еще сможем успеть до наступления темноты.
Маршрут занял большую часть дня: медленная, порой опасная дорога по краю скал, везде однополосное движение, из-за чего было несколько страшных моментов, когда дом на колесах наклонился.
К счастью, «Ягуар» хорошо справился (во всяком случае, с этой частью), и мы довольно быстро выучили правило: оставайся ближе к машине впереди. Не слишком близко, чтобы оказаться на хвосте, потому что последнее, что нам нужно, задеть их, и не слишком далеко, когда они обгоняют автомобили, идущие в другую сторону, так мы не остаемся сзади. Просто держись машины перед собой и делай то, что они делают. Они действуют как плуг. Принимают все давление от этих дорог. Вскоре мы с Кейром стали смеяться над нашей новой игрой «салочки, баран!», и, черт, было хорошо посмеяться после всего того, что произошло раньше.
Дорога вела нас мимо впечатляющих бухточек, и, направившись дальше по южной стороне, через какое-то время перед нами развернулся остров Скай: вода в заливе молочно-голубая, как оболочка яйца малиновки. Погода на Скай казалась не очень приятной: темные облака парили над скалистыми вершинами. По крайней мере, контраст был драматичным и эй, мы приехали в Шотландию не ради погоды.
После этого мы повернули вглубь страны, переехав через Беалах-на-Ба (самый высокий горный перевал в Британии, и название этого места звучит очень сексуально, когда его произносит Кейр), окутанный облаками. Конечно, именно тогда «Ягуар» начал перегреваться: двигателю трудно справляться с постоянными серпантинами и подъемом на две тысячи футов.