Долг

Хейл Карина

Что он ей рассказал?

Брик кивает.

— Да. Все произошло немного стремительно, я едва знал ее, но это случилось. Эй, я слышал, ты не подписал новый контракт. Покидаешь армию?

Я не могу посмотреть на Джессику.

— Уже. Для меня пришло время двинуться дальше, сделать что-то ещё.

Брик хмурится на это, неизменная складка между его глаз становится глубже. Брик был злым, тем, кто смотрел романтические комедии тогда, когда никто другой не смотрел, кто всегда шутил, рассказывая шутки через минуту после того,

как кричал. Он был последним выжившим членом моего подразделения и в процессе потерял ногу. Я не думал о нем так много, как должен, не так много, как о Льюисе и Джессике. Но он был еще одним человеком, которому я должен.

— Прости, что не поддерживал связь, — говорит он, хотя я в равной степени виноват в этом. — После того, как в новостях увидел, что натворил Смит, я должен был связаться с тобой. Я хотел. Наверное, я просто... занервничал. Я в курсе, что для тебя все это было довольно тяжело.

— Не так, как для тебя, — шепчу я, смотря на его ногу.

Он наклоняется и хлопает по своей икре.

— Ты про эту старую штуку? Это не твоя вина, МакГрегор. Ни это. Ни то, что случилось с Анселем и Роджером. Ни то, что случилось с Льюисом.

Джессика ахает, громкий звук, заставляющий нас обоих посмотреть на неё.

Она складывает все вместе.

Брик кивает на неё.

— Как вы сказали, вас зовут? Джессика? — Он смущённо смотрит на меня. — Это та девушка, которую подстрелил Льюис? Черт. А ведь я думал, что вы выглядите знакомой.

Я стою неподвижно, словно если не буду двигаться, смогу исчезнуть.

— Да, — говорит Джессика, ее голос ровный. — Именно та девушка. — Она непонимающе смотрит на меня. — Кейр, я не понимаю. Ты был в армии? Ты знал Льюиса Смита, человека, который стрелял в меня?

— Ой, твою мать, — говорит себе под нос Брик. Испуганно смотрит на меня. — Прости, — мямлит он, проходя мимо меня и уходя прочь.

Хотя я хочу уделить внимание Джессике, из-за бомбы, взорвавшейся и засасывающей нас, я крайне обязан Брику. Я протягиваю руку и кладу ее ему на плечо, сжимая его.

— Послушай, — тихо говорю ему, наклоняясь ближе. — Я бы хотел поговорить с тобой. Когда вернешься, свяжись со мной. Мне нужно многое тебе сказать. Даже необходимо.

Он кивает и смотрит через мое плечо на Джессику.

— Кажется, я не единственный, с кем тебе нужно поговорить. Удачи, сэр.

Брик Блэквуд исчезает за холмом.

Остаёмся лишь мы с Джессикой и смертельная правда.

И я знаю, понимаю, судя по слабому ужасу в ее глазах и тому, что она смотрит на меня так, словно я уже незнакомец, когда я спущусь с этого холма, я полностью потеряю ее.

Опять же, такой риск был всегда.

— Кейр, — говорит Джессика, стоя там, где стоит, ее голос безжизненный. — Пожалуйста, скажи, что это не правда. Я не... Я не понимаю, что здесь происходит.

Делаю глубокий вдох.

— Что он тебе сказал?

— Что? Зачем? — восклицает она, вытаскивая

руку. — Чтобы ты смог попытаться соединить свою ложь с правдой, которую он сказал?

Честно говоря, да

— Я просто хочу знать, что он тебе сказал. — Мои кулаки сжимаются и разжимаются, ногти впиваются в ладонь в отчаянной попытке не потерять долбаный рассудок.

— Сказал, что был с тобой в армии. Что ты был его капралом, и он какое-то время не видел тебя. Что мир здесь, в Шотландии, мал и тесен. Вот что он сказал.

— И ты ответила...

Она с отвращением смотрит на меня.

— Что я сказала? Что это, черт возьми, связано со мной? Я сказала, что он, должно быть, ошибается, потому что Кейр никогда не был в армии. Он, скорее всего, принимает тебя за кого-то другого, должен быть другой Кейр МакГрегор. Но не мой Кейр. Почему? Потому что я только что, на днях, спрашивала его, был ли он в армии, и он сказал «нет». — Она с трудом сглатывает. — И ты так и сделал. Я спросила, и ты, твою мать, лгал мне в лицо!

Я делаю глубокий вдох. Сердце готово выпрыгнуть из груди.

— Мне пришлось.

— Пришлось?

— Я не хотел.

— Ты не хотел? — усмехается она. — Кейр. Ты хотел. Ты скрывал что-то от меня с того момента, как мы встретились, и теперь я знаю, почему. Ты хотел каждую частичку моего сердца и души, но не мог хотя бы немного открыть свое.

— Это неправда, — грубо кричу я, показывая ладони. — Я отдал тебе свое сердце, всего себя, это правда.

— Враньё! — кричит она. — Теперь все это ложь! Как я могу верить хоть одному твоему слову?!

Мне нечего ответить на эти слова. Я жалок и молчу.

— Почему ты солгал? — продолжает она. — Почему скрыл от меня, что ты знал человека, этого монстра, который стрелял в меня?

Я смотрю в сторону на облака, плывущие по горным вершинам внизу - бархатные зеленые долины. Здесь слишком красиво для такой сцены.

— Потому, — тихо говорю я, — что я создал этого монстра.

Тишина повисает в воздухе. Я слышу, как Джессика тяжело дышит, пытаясь справиться с этим.

— Что?

Зло провожу по волосам, понимая, что теперь правду не остановить. Я покажу ей, насколько она уродлива.

— Я причина, по которой тебя подстрелили.

Она ахает. Наконец я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё. Если бы не ее трость, она бы упала. Она бледная, как призрак.

— Как? — ее слова уносит ветер.

— Он был в моем подразделении. На нас напали. Я потерял двух человек. Брик выжил. Как и Льюис Смит. Я тоже. Но Льюис, он... он потерял рассудок. Позволил тьме поглотить его. Он... он сказал мне, что хочет убивать людей. И я не сделал ничего, чтобы остановить его. — Делаю вдох, воздух ранит мои легкие. — Я следил за тобой. Ощущал себя виноватым за то, что он сделал с тобой. Я хотел... просто хотел твоего прощения, вот и все. Ты была долгом, который мне пришлось заплатить.