Долгая ночь Примы Центавра
Шрифт:
Но ведь есть и другие, - задумчиво продолжила Мэриэл.
– Другие личности как раз такого калибра, какой вам нужен. В свое время, я имела возможность познакомиться со многими из них. Если хотите, я составлю для вас перечень имен.
– Вот видите? Вы уже оказались полезны для нас, - Канцлер слегка склонил голову.
– Вы о чем-то задумались, миледи. Все хорошо?
– Я просто… призадумалась о других женах. Я имею в виду, женах Лондо. Иногда, вспоминая эту часть своей жизни, я ловлю себя на том, что мне кажется, будто это была не я, а кто-то совсем
– Мэриэл тихо усмехнулась.
– Знаете, как Лондо обычно отзывался о нас? «Чума, голод и смерть».
Лионэ вежливо покачал головой.
– Боюсь, я не понимаю этого сопоставления.
– О, это связано с увлечением Лондо Землей. Он ревностный поклонник их древних легенд. Одно из их религиозных учений утверждает, что когда настанет день страшного суда, его приход возвестят четыре всадника. И тремя из них будут чума, голод и смерть.
– Земные обычаи, похоже, очаровали не только императора, но и его прежнего протеже, Вира, - и вдруг, пораженный внезапной догадкой, Канцлер спросил: - А кто четвертый всадник в этом мистическом квартете?
Мэриэл нахмурилась, пытаясь вспомнить, а затем лицо ее прояснилось…
– Ах, да. Война.
– Война, - Кастиг Лионэ усмехнулся.
– Учитывая, куда привел нас Лондо, сопоставление получается очень точным, как вы думаете?
– Я стараюсь не думать, Канцлер, - ответила Мэриэл.
– И это часто спасало мне жизнь.
– Итак, могу ли я заключить, что мы пришли к взаимопониманию, миледи?
– Да. Да, я полагаю, это так, - Мэриэл изящным жестом протянула Канцлеру руку, и Кастиг Лионэ очень учтиво прикоснулся к ней и поцеловал пальцы.
– Мне кажется, я могу положиться на вашу благородную натуру в вопросе о том, насколько справедливым окажется мое вознаграждение, и нам нет нужды обсуждать сейчас столь низменный предмет, как точные цифры денежных сумм?
– Я абсолютно уверен, миледи, что не разочарую вас.
– Благодарю вас за столь высокое мнение обо мне.
– Видите ли, миледи… как я уже упомянул ранее… если быть честным, то это была не моя инициатива. Министр Дурла назвал мне ваше имя, когда я упомянул ему о наших затруднениях с подбором кадров.
– Дурла… - Мэриэл смутилась на мгновение, а затем вспомнила: - ах, да. Этот министр. Будьте столь любезны и передайте ему в таком случае мою благодарность. И конечно, Канцлер… Не считайте себя обязанным ограничивать наши отношения исключительно деловой сферой.
– Миледи?
Мэриэл, чувствуя, что было бы ошибкой сейчас развивать эту тему сверх обозначенного, просто извлекла свою ладонь из руки Канцлера, а затем вышла из кабинета, лишь чуть замешкавшись в дверях, чтобы оглянуться и бросить ему напоследок через плечо многообещающую улыбку.
Кастигу Лионэ показалось, что Дурле пришлось приложить невероятные усилия, чтобы его вопрос прозвучал как бы невзначай:
– Кстати… удалось ли вам повстречаться с леди Мэриэл?
Дурла проводил еженедельные
Однако на сей раз Дурла и в самом деле слушал внимательно. Его усиленные попытки оставаться бесстрастным не могли обмануть Лионэ, который в то же время пока что не мог понять причину такого внезапного интереса со стороны Министра, хотя и имел на этот счет определенные подозрения.
– Да. Да, я встречался.
– И как прошла встреча?
– Просто замечательно. Неординарная личность, эта леди Мэриэл. Огромный шарм и личная харизма. Ваши предложения по подбору кадрового состава нашего разведывательного бюро и до этого были просто великолепны, Министр, но выбор леди Мэриэл может оказаться наиболее проницательным из всех ваших указаний.
– Отлично.
Министр некоторое время молчал, и Лионэ не мог понять, то ли Дурла ожидает от него продолжения рассказа о встрече, то ли просто размышляет о чем-то. Чтобы обезопасить себя, Лионэ сказал:
– У меня возникли некоторые соображения касательно названия нашего бюро, сэр.
– Названия?
– Дурла поначалу, казалось, был озадачен.
– Да, Министр. Нам, конечно, потребуется как-нибудь называть то подразделение, которое будет заниматься сбором информации и другими… действиями… в отношении Альянса. Однако официально именовать его Разведывательным Бюро, очевидно, было бы неправильно.
– Да, да, я полностью с вами согласен, - Дурла поджал губы, обдумывая вопрос, и затем предложил: - Обозначьте его, как Отдел Общественных Работ.
– Общественных работ. Очень хорошо, Министр. Можно спросить вас о…
– Она что-нибудь говорила обо мне?
Вопрос прозвучал столь неожиданно, что поначалу застиг Лионэ врасплох.
– Она, Министр? Вы имеете в виду, леди Мэриэл?
– Да, да. Вы сообщили ей, что именно по моей рекомендации ее пригласили в Отдел Общественных Работ?
– Нет, сэр, потому что тогда еще мы не называли его…
– Никогда не пытайтесь уходить от ответов на мои вопросы, Лионэ, - сказал Дурла, в голосе его явно прозвучала нотка, сигнализировавшая Канцлеру об опасности. Поведение Дурлы более или менее подтверждало то видение ситуации, какое сложилось у Лионэ, но Канцлер не собирался выкладывать все, что было у него на уме. У него сложилось предчувствие, что это могло бы повлечь для него очень неприятные последствия.
– Вы упоминали ей мое имя? Я просто желаю знать ответ на этот вопрос.