Долгий путь скомороха. Книга третья

Орех Софья

– Так он не за мужиком увязался, а за его красоткой степной, – гортанно рассмеялся цыган, кинув молниеносный оценивающий взгляд на незнакомого ему всадника и его лошадь.

– Ясен пень, что именно так, – рассмеялся вслед за ним второй бородатый мужик.

– Мешает, говорит, ехать дальше. Заберите, говорит, его от меня, – усмехнулся первый бородатый мужик.

– Вот сам пусть и заберёт, если сможет. Как его отгонишь, если он такой дикий, что все уже махнули на него рукой, – пожал плечами цыган и посмотрел на Ратмира: – Езжай, барин, не

бойся. Он с вами чуть проскачет, а там обратно вернётся. Сколько раз уже так делал, подлец. Хоть бы кто его насовсем забрал, душу только травит!

Цыган повернулся к нему спиной и направился вновь к своему шатру.

– Так барин-то этот и говорит, что может его объездить, – усмехнулся ему вслед первый бородатый мужик.

– А-а, сколько было таких желающих… – не оборачиваясь, махнул рукой цыган. – Замучались к лекарям доставлять …

– А, если не придётся к лекарю доставлять – отдашь? – Ратмир в упор посмотрел на цыгана.

Тот развернулся, пристально посмотрел скомороху в глаза и негромко ответил: – Если прямо сейчас, при мне, объездишь его, то забирай!

– Слово даёшь?

– Цыганское слово дороже золота! – ответил цыган и горделиво выпрямился, сложив руки на груди. – Ну, берёшься?

– Вы – свидетели, – кинул Ратмир бородатым мужикам и добавил, обратившись к ним: – Понадобится ваша помощь. Надо придержать его за уши и за верхнюю губу. Когда скажу – отпустите.

– Ага, нашёл дураков – такого зверя за уши держать, – усмехнулся один из мужиков. Второй тоже отрицательно покачал головой.

Цыган ещё раз внимательно посмотрел на Ратмира:

– Похоже, понимаешь толк в лошадях, – и гортанно прокричал что-то на цыганском языке в сторону шатров. Ратмир разобрал только слово Яхонт. Через несколько мгновений десятки цыган разного возраста в разноцветных одеждах высыпали на поляну и устремились к ним.

– Я крикнул им, что нашёлся ещё один ненормальный, который хочет объездить моего Яхонта, – пояснил цыган. Он громко крикнул в толпу: – Дуфуня и Владю, идите сюда, поможем этому самоубийце забраться на моего неприступного Яхонта.

Толпа цыган возбуждённо захохотала и засвистела.

– Двухлеток? – спросил Ратмир у цыгана.

– По зубам что-то около этого. Так он же не даётся смотреться. Увести-то уводом его мои смогли, а вот объездить ни у кого пока не получилось, – цыган махнул рукой в сторону красавца-скакуна, не отходившего ни на шаг от лошади Ратмира.

– Понятно, – кивнул возбуждённо Ратмир. Он испытывал странное волнение. Его не оставляло ощущение, что когда-то, очень давно он уже всё это делал и делал неплохо. Только никак не мог вспомнить – когда именно…

– Тогда без седла. Я кидаю ему на шею петлю, вы хватаете его за уши и верхнюю губу, я запрыгиваю, и вы его отпускаете, – отрывисто бросил он своим добровольным помощникам, торопливо сбрасывая с ног сапоги и гольфы. Цыган Шандор с уважением посмотрел на него и что-то негромко сказал своим соплеменникам. Те переглянулись и согласно кивнули.

Ратмиру

по его просьбе принесли крепкую верёвку, из которой он тут же смастерил петлю и посмотрел на Шандора: – Я готов.

В этот момент толпа возбуждённых цыган стала почтительно расступаться, пропуская кого-то в первые ряды. Луна и звёзды скрылись за чёрными ночными облаками и только костры теперь освещали происходящее.

– И мы готовы, – отрывисто бросил ему Шандор.

Ратмир вдруг ловко накинул петлю на ничего не подозревавшего скакуна. Тот даже вначале не понял, что произошло. В тот же момент на него накинулись цыгане и вцепились в уши и верхнюю губу коня. Конь от неожиданности заржал и дико замотал головой.

Ратмир в мгновение ока запрыгнул на спину скакуна, туго затянув на его шее петлю и вцепился в роскошную гриву. Цыгане тут же отпустили коня и отскочили в сторону.

Испуганный, ничего не понимающий конь впервые почувствовал на своей спине человека и, выгнув спину дугой, стал скакать как мячик, пытаясь избавиться от неожиданного груза. Ратмир, бледный от напряжения, обхватив босыми ногами бока скакуна, руками затягивал на его шее верёвку.

Обезумевший от такого унижения конь вдруг попытался встать на дыбы, но Ратмир ещё крепче стянул ему шею и тогда, отчаянно заржав, конь стал высоко подкидывать зад, пытаясь скинуть седока. Через несколько мгновений, осознав бесполезность своих прыжков, конь вдруг вытянулся стрелой и умчался вместе с седоком в ночь…

Цыгане громко закричали им вслед и стали возбуждённо переговариваться. Никто не расходился. Всё всматривались и вслушивались в ночную тьму, пытаясь понять, что же всё-таки там происходит…

Время длилось долго. Стало ясно, что что-то случилось… Когда уже цыгане потеряли всяческую надежду дождаться незадачливого седока и начали потихоньку разбредаться по своим палаткам, вдруг послышался ровный топот копыт и из темноты показались измученные и скакун, и его наездник.

Цыгане восторженно громко закричали и захлопали. Маленькие цыганята, приплясывая и подпрыгивая, кинулись к ним навстречу, размахивая руками и шапками. Цыганки завизжали от восторга.

Шандор не сводил изумлённых глаз с всадника, что-то шепча на цыганском языке. Потом он отрывисто бросил что-то цыганке, стоявшей рядом, и та опрометью кинулась в шатёр. Через мгновение она выскочила обратно, держа в руках серебряный кубок и бутылку вина.

Ратмир подъехал к ним и буквально сполз с коня. Прирученный им скакун стоял на месте и спокойно позволил ему потрепать себя по шее.

– Как твоё имя, незнакомец? – обратился к нему цыган Шандор.

– Ратмиром зовусь, – ответил, широко улыбаясь, тот. Ему и самому до сих пор не верилось, что он смог усмирить такого скакуна. Какой-то цыганёнок поднёс скомороху его сапоги, из которых свешивались гольфы. Ратмир кивком поблагодарил его и, присев на землю, быстро натянул обувь на ноги.