Долгое безумное чаепитие души
Шрифт:
– Неужели? – возмутилась она. – По-моему, вы говорили, что вы – бог. Надеюсь, вы проникли в мой дом не под чужим именем, я…
Тут она запнулась и продолжила уже совсем другим тоном:
– Вы говорите, что были здесь, в этом мире, всегда?
– Здесь и в Асгарде, – уточнил Тор.
– Асгард, – повторила Кейт. – Пристанище богов?
Тор молчал. В угрюмой тишине слышалась какая-то тревога.
– Где находится Асгард? – осведомилась Кейт.
Тор продолжал безмолвствовать. Он вообще не любил говорить, зато обожал длинные паузы. Когда наконец он ответил, было не совсем ясно,
– Асгард тоже здесь, – изрек он. – Все миры находятся здесь.
Он достал из-под мехов огромный молот и принялся с великим любопытством изучать боек. Кейт эта картина показалась очень знакомой, ей вдруг инстинктивно захотелось пригнуться. Она отступила на шаг назад и стала внимательно наблюдать.
Когда наконец он оторвал взгляд от молота, в его глазах отразились сосредоточенность и решимость, будто он собрался с кем-то вступить в бой.
– Сегодня ночью я должен быть в Асгарде, – сказал он. – В Великом зале Вальхаллы мне предстоит сразиться с отцом и призвать его к ответу за все, что он совершил.
– За то, что он заставил вас пересчитать валлийские камни?
– Нет! – громыхнул Тор. – За то, что сделал подсчет валлийских камней недостойным занятием.
Кейт раздраженно покачала головой.
– Просто ума не приложу, что мне с вами делать, – сказала она. – Я устала. Приходите завтра. Объясните мне все еще раз на свежую голову.
– Нет, – возразил Тор. – Вам нужно своими глазами увидеть Асгард, тогда вы поймете. Сегодня же.
Он схватил ее за руку.
– Не хочу я в Асгард, – запротестовала Кейт. – Я не хожу по мифическим местам в компании с незнакомцами. Уходите. Позвоните мне утром, расскажете, как все прошло. И отмутузьте там его хорошенько за камни.
Она высвободила руку. Было совершенно ясно, что он позволил ей это сделать.
– А теперь прошу вас, уходите, я хочу спать!
И тут дом будто взорвался: Нил заиграл на контрабасе песнь Зигфрида из первого действия оперы «Смерть богов» – просто чтобы доказать, что это возможно. Стены затряслись, в окнах задребезжали стекла. Из-под стола жалобно мяукал светильник.
Кейт попыталась сохранить свирепое выражение лица, но в таких обстоятельствах сделать это было трудно.
– Ладно, – выдавила она наконец. – Как нам туда добраться?
– Путей полно, как крошечных частиц.
– Простите?
– Крошечные частицы. – Он вновь почти соединил большой и указательный пальцы, чтобы показать нечто очень маленькое. – Молекулы, – добавил он с некоторой неловкостью в голосе. – Но сперва давайте выберемся отсюда.
– Мне понадобится в Асгарде пальто? Захватить?
– Как пожелаете.
– Тогда возьму, пожалуй. Подождите минутку.
Кейт решила, что деловитость – лучшее средство справиться с внезапно заполонившей ее жизнь неразберихой. Она нашла пальто, причесала волосы, записала новое сообщение на автоответчик и поставила блюдце с молоком под стол.
– Вот так, – сказала она, первой вышла в холл и тщательно заперла дверь на все замки.
Она знаками показала Тору ступать как можно тише, когда они шли мимо квартиры Нила. Несмотря на поднятый им оглушительный грохот, сосед совершенно
Они благополучно прокрались мимо его квартиры и осторожно закрыли за собой парадную дверь.
Глава 23
Плотные, сложенные пополам листы, выпавшие на стол в кухне Дирка, были в немалой степени истрепанными.
Он рассортировал листы: отделил их друг от друга, разгладил ладонью и разложил аккуратными рядами. При этом ему пришлось расчищать место на столе среди газет, пепельниц и тарелок из-под каши, которые домработница Елена никогда не убирала, объясняя это тем, что он, по ее мнению, оставил их там специально.
Несколько минут Дирк сосредоточенно изучал бумаги, сравнивая одну с другой, исследуя страницу за страницей, абзац за абзацем, строчку за строчкой, однако не мог разобрать ни слова.
Тут до него дошло, что у косматого зеленоглазого монстра с косой и у него различались не только внешний вид и привычки, но и алфавиты, которыми они предпочитали пользоваться.
В расстройстве Дирк откинулся на спинку стула и потянулся за сигаретой. Пачка оказалась пустой. Он достал карандаш и постучал им о стол, но желаемого эффекта не добился.
Через пару минут у него вдруг мелькнула мысль, что орел, наверное, до сих пор смотрит в замочную скважину. Сосредоточиться на стоящей перед ним проблеме стало еще труднее, тем более без сигарет. Он разозлился на себя. Наверху в спальне у кровати лежала пачка, но его познаний в орнитологии было явно недостаточно, чтобы ее добыть.
Он опять уставился на бумаги. Мелкие, корявые и неразборчивые знаки рунического письма прижались к левому полю листа, словно их нанесло туда приливом. С правой стороны – практически ничего, лишь одна неизвестно откуда взявшаяся группка символов, расположенных друг под другом. Все эти знаки, кроме их расположения, которое что-то слегка напоминало Дирку, были полностью лишены для него всякого смысла.
Он вновь переключил внимание на конверт и попытался разобрать перечеркнутые фамилии.
Говард Белл, невообразимо богатый писатель, автор романов-бестселлеров, продаваемых вопреки – а возможно, и благодаря – тому факту, что их никто не читает.
Деннис Хатч, магнат, глава звукозаписывающей фирмы. Теперь, когда ему сообщили, с чем связано это имя, Дирк понял, что прекрасно его знает. Компания «Ариез райзинг рекорд груп» основывалась на идеалах шестидесятых – или на том, что сходило за идеалы в шестидесятые, – развивалась в семидесятых, затем вобрала в себя полностью весь материализм восьмидесятых и теперь представляла собой огромный конгломерат индустрии развлечений по обе стороны Атлантики. Деннис Хатч возглавил компанию, когда ее основатель отошел в мир иной, приняв на себя смертельную дозу кирпичной стены под воздействием «феррари» и бутылки текилы. Значок «АГГРХ» также стоял на этикетке пластинки с записью песни «Горячая картошка».