Долгожданная кража
Шрифт:
Нина посмотрела на меня тревожно — верю ли? Я ничего не сказал, просто нашёл её ладошку в вязаной рукавичке и тихонько пожал. Так и шли дальше — рука в руке. Было легко и спокойно. И не требовалось говорить пустые слова, чтобы заполнить паузу.
— Скоро Новый год. — задумчиво
— А давай вместе поедем к нашим? — неожиданно вырвалось у меня. То есть думал-то об этом я часто, но сказалось как-то само собой именно сейчас.
Нина повернулась ко мне.
— Страшно.
А потом спохватилась:
— Это что же, ты мне так предложение делаешь? Ведь родителям девушку показывают не просто так, а как невесту.
Очень мне понравилось, как она слово «невеста» произнесла. А Нина продолжила:
— Ведь ты же меня совсем не знаешь.
Это я –то не знаю? Тут мне даже врать не пришлось.
— Да я тебя, Нина, целых сто лет знаю. И даже больше! И знаю, что никакую другую мне не надо!
Я уже собрался её поцеловать в подтверждение своей бескрайней и вечной любви, но Нина вывернулась из моих рук и отбежала на несколько шагов.
— А вот ты лучше скажи, как жил без меня. Вот я тебя… прогнала (Нина запнулась на этом слове) — и что?
Я ничего не ответил. Подошёл к ней. Нина стояла смирно и ждала. Чего?
Никогда не считал себя способным к пению. И уверен не был, что вспомню текст. Но всё-таки негромко начал:
Ты была не моей, ты писала не мне,
Ты пыталась уйти от того, что ты знала.
И любовь, как свеча на открытом окне,
Не сгорев, умерла, и осталось так мало.
Я
Нина слушала, слегка наклонив голову.
— А дальше?
И я продолжил:
Ты была не моей, ты писала не мне,
Ты ответила нет, не сказав мне ни слова,
И лишь только ночной безнадежной тоской
Ты ко мне возвращаешься снова и снова.[1]
Когда я закончил, Нина прошептала:
— Не говори ничего. Я поняла. Дура набитая.
Она сняла варежку и провела рукой по моей мокрой от снега щеке. Потом повторила:
— Я поняла. А песня красивая. Только грустная очень. А почему я её раньше никогда не слышала? Откуда ты её знаешь, расскажи.
Мы стояли друг против друга на тротуаре, держась за руки, и редкие прохожие вынуждены были обходить нас. И чего эти двое тут торчат, сердито думали, наверное, они, не подозревая, что здесь и сейчас, может быть, решается чья-то судьба.
— Знаешь, Нина, — начал я, — пусть это будет маленьким таинственным сюрпризом к твоему дню рождения, которого на самом деле не было. Ты сама всё узнаешь, когда придёт время, и очень удивишься. И мы ещё посмеёмся вместе.
— А когда это будет?
Я прикинул в уме.
— Лет через двадцать. Но время здесь ничего не значит.
— А мы тогда будем вместе? — осторожно спросила Нина.
— Обязательно! — подтвердил я.
[1] Из песни «Журавли». Авторы Андрей Державин, Сергей Костров