Долгожданное
Шрифт:
— Нет, это все. Разве что… В последнее время иногда мне казалось, что у меня повышенная чувствительность. Была бы я человеком, то сказала бы, что гормоны шалят, — девушка усмехнулась, сжимая рукой его ладонь.
— А охота? Охотилась ты давно?
— Вместе с тобой. В последний раз это было тогда. Но это было… Три недели назад, — помедлив, ответила Эсми, уткнувшись носом в его шею.
— И ты совсем не хочешь есть? — мужчина немного отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза.
— Я не думала об этом. Видимо, не хочу. Хотя… Может быть, и хочу… Я не знаю, Карлайл! Даже это уже странно, понимаешь? Спроси, как я себя чувствую, а я не знаю, нет никакой определенности. А она должна быть. Как иначе?
— Тише, милая, все хорошо,
— Правда? Ты думаешь, что все не так страшно?
— Ну конечно нет, что ты такое говоришь? Я бы съездил в больницу вместе, чтобы сделать хотя бы УЗИ — элементарное, но вот только… Вряд ли ультрафиолетовые лучи помогут нам. Это бесполезно, как я полагаю, ведь наша кожа необычная. Не волнуйся, — руки доктора плавно опускались с плеч к ее кистям, чувствуя каждую кость, каждый изгиб ее тела. Все неизменное — таким оставаться и должно. Осмотр области шеи тоже ничего не дал, ведь лимфоузлы тоже не могли измениться.
Эсми с надеждой посмотрела на мужа, но тот не обмолвился и словом, продолжая исследовать ее тело.
— Ничего, да? — вздохнула девушка, легким движением опуская его руки к себе на колени.
— Ничего, — мужчина взглянул в ее глаза, с любовью погладив по нежной щечке. Через мгновение его взгляд стал задумчивым, и он отвел глаза, будто бы складывая факты в уме. Но это было мгновенно, сразу же взгляд Карлайла наполнился неким отчаянием, хоть он и не желал этого, не хотел, чтобы Эсми отчаивалась. Терпеливый вздох, и его осмотр останавливается на ее талии. Наконец, хоть что-то, за что можно зацепиться. Под своими ладонями доктор не ощущал привычного мрамора кожи жены, нет. Тело было податливым, словно человеческое. Но что могло это вызвать? Почему это происходит именно с ней? Вопросы роем кружили в голове Карлайла, но так же легко исчезли, как и появились. Он был уверенным в своих решениях, которые принимал в больнице. Но эта мысль… Он не верил в нее. Одна часть его сознания неустанно убеждала его в том, что он прав. А вторая была настолько убита реальностью, что отказывалась вторить первой. И Каллен замер, держа руку на животе девушки с той стороны, где было сердце. Он замер с единой мыслью: «Ребенок. Все из-за ребенка». И ни о чем, кроме этого, мужчина думать не мог, даже о том, что это претило всей физиологии его жены. Это было невозможно, но все же было, и уверенность Карлайла росла с каждой секундой.
Эсми непонимающе смотрела на него. Почему он молчит? Почему не говорит с ней? Ведь это было так нужно ей. Ее рука, дрогнув, погладила его по плечу и шее, с той самой нежностью, на которую он не мог не реагировать. Потерянный взгляд устремился на рыжеволосую, и он слегка кивнул, скорее для себя, нежели для нее.
— Эсми… Любимая, — мужчина будто собирался с мыслями, пытаясь выдавить из себя хоть слово, но язык не слушался его. Девушка испугалась этой паузы, и ее рука крепче сжала его ладонь, на которую он тут же посмотрел, и на его лице появилась еле заметная улыбка, а уголки губ подрагивали. Он сжал ее ладонь в ответ. — Ты носишь под сердцем ребенка.
========== Глава 1.2. Карлайл. Многосложно ==========
***
Ребенок — одно простое слово значило для нее целый мир. Эсми боялась мысли о нем лишь потому, что знала, насколько это слово не совместимо с их застывшим существованием. Единственное, что могло развиваться, так это любовь. Любовь росла и крепла, чувства углублялись. Слова становились ненужными. Но как же необходимо для нее было это слово. Она жила без него не один десяток лет, но нуждалась, как человек в кислороде. И мгновение назад девушка словно задышала полной грудью. Слова мужа застали ее врасплох. Она перечисляла в уме все возможные болезни, но, как оказалось, это была совсем не болезнь. Далеко не болезнь. Это было счастьем. Мысли Эсми были такими наивными, но не долго. Будто
— Что? — запнувшись, произнесла рыжеволосая, с отчаянием вглядываясь в глаза мужа. Нет, он никогда бы не стал так шутить. И девушка даже не смела о таком подумать. Пожалуй, именно это было в самом сокровенном уголке души супругов. Они никогда не делились этим даже друг с другом, хотя не раз хотели. Но всегда удерживали себя от лишних слов, ведь это легко могло причинить боль. — Но как это возможно? Карлайл? Почему ты молчишь?
— Я не знаю, милая, не знаю. Но я чувствую его, понимаешь? Каким бы крохотным он не был, я чувствую его, — негромко проговорил Каллен, проведя подрагивающей рукой по волосам. Сколько было в его глазах? Всех чувств Эсми не видела возможным прочитать. Никто бы не смог. Ему было сложно, она видела. Сложно справиться со всеми эмоциями, которые накатили огромной волной. Пару минут они молчали. Наконец, когда Карлайл вернулся в реалию, он вновь повернулся к жене, устремив взгляд в ее глаза, в душу, которая была всегда открыта для него лишь потому, что была его душой. — Эсми, я не сказал бы, если бы не был уверен, ты ведь знаешь. Не смог бы так подвести тебя, причинить тебе такую боль. Родная… Я не понимаю, что происходит…
Девушка притянула его в свои объятия, зная, что только это могло помочь сейчас. Только так она могла показать ему, как любит, как понимает его, как верит ему. Пальцы запутались в светлых прядках волос, спускаясь поглаживаниями по широким плечам и спине. Не одна она в такой ситуации. У него тоже были чувства, тоже были страхи, и хоть он о них почти никогда не распространялся, Эсми знала. Он объяснит ей, обязательно объяснит, но позже, она понимала. Сейчас главное успокоиться, ему нужны ее объятия, как и ей его сильные руки на талии. Это было так естественно.
— Я знаю. Конечно, знаю, что ты бы не стал обнадеживать меня. Милый, я верю тебе, — совсем тихо прошептала девушка, но в голосе было столько нежности, столько любви. Неисчислимо. Мужчина погладил ее по спине, благодарный за такие нужные сейчас слова. Она улыбнулась, закрыв глаза, когда почувствовала его губы, целующие чуть ниже мочки ушка. Растворившись в его ласках, девушка почти что начала забывать обо всем на свете, о всех проблемах и неурядицах. Но не вышло. Она терпеливо выдохнула, когда паника и все остальные «прекрасные» чувства торжественной волной вернулись. Но они были вдвоем. Лишь это спасало. — Я тоже чувствую его, Карлайл. Я верю тебе.
Белокурый мужчина немного отстранился от нее, ища в свете ее глаз хоть каплю неуверенности или недоверия. Он сомневался, как сомневается любой. Но на душе стало так ужасно от этого, что Карлайл отвел взгляд. Неужели он ей не верил? Верил, конечно, верил. Как и она ему.
Эсми ласково взяла его за руки, и Каллен, не задумываясь, сжал ее ладони, снова вернув свой взгляд.
— Прости меня, — такой родной голос был настолько подавленным, что девушка содрогнулась. — Я даже на малую долю не могу ощутить того, что ощущаешь сейчас ты. Я должен поддерживать тебя…
— Нет, Карлайл. Милый, ты не можешь представить сейчас лишь того, как сильно меня поддерживаешь. Мне тяжело сейчас даже думать, не то, что бы осознавать. Я знаю, как ты переживаешь… — она подвинулась ближе к мужу и уткнулась лбом в плечо, крепко прижатая к нему.
— Спасибо, — прошептал он, поцеловав ее в макушку, втянув запах ее волос, так дурманящий рассудок. — Эсми…
Девушка вынырнула из его объятий, но не отодвигалась, сидя так же близко, как и раньше.
— Мы столкнулись с чем-то невообразимым. Я не знаю, как у нас получилось, как такое вышло, но… Вышло, все-таки. Этот малыш — человек, — Каллен не мог оторвать взгляда от плоского живота жены, с виду в котором не было и намека на беременность. Немыслимо было подумать о чем-то другом. Мужчина ласково погладил лицевой стороной ладони мягкую кожу сквозь ткань кофты.