Долина мерцающих лун
Шрифт:
– Иди, отдохни пока, к нашему разговору мы вернёмся позже.
Проведя очередную пару и собираясь на обед, девушка вышла из аудитории, закрыв за собой дверь. Стопка книг занимала обе руки. Утром Маришка успела только выпить стакан холодной воды, поэтому голодный желудок давал о себе знать урчанием. Выскользнув из маленького коридора, она оказалась в большом – где было людно. Проходя сквозь толпу студентов, ощутила сильный и болезненный толчок в плечо, выронила книги и сама едва удержалась, оперевшись о стену. Больно было до слёз. Яровски оглянулась на проходивших мимо. Это была уже третья выходка
Остановившись на этот раз, она как можно более «гневно» посмотрела на студентов. Из-за боли и навернувшихся слёз командного голоса не получилось.
– Кто это сделал? – почти жалобно спросила она.
Здоровые верзилы переглянулись и пожали плечами.
– Если вы ещё раз позволите себе что-то подобное.., – фраза прервалась из-за того что в горле пересохло.
– И что будет? – нагло поинтересовался кто-то.
Маришка оглянулась, поискав глазами говорящего, опять никого не нашла и стала судорожно придумывать, «что же будет?». Ответ не приходил на ум, а её авторитет падал всё ниже.
– Я тебе сейчас скажу, что будет! – над её ухом раздался голос Николы Сливацкого. – Пани Яровски, подержите, пожалуйста, – он протянул ей какой-то свиток.
Маришка удивлённо захлопала ресницами, а Сливацкий ринулся вперёд и со всего размаха толкнул долговязого студента с длинной, падающей на глаза тёмной челкой. Тот отлетел, ударился о стену, вытер нос тыльной стороной ладони и прошипел:
– Ты думаешь, я тебе спущу это, Сливацкий? Жду сегодня после занятий в старом сквере одного без мамы. Хватит прятаться за её длинной юбкой.
Разгневанный Никола поднял руку и подскочил к стене с намерением ударить обидчика, но был остановлен Маришкой. Та просто перехватила его запястье и просяще взглянула в глаза. Молодой человек остановился тяжело дыша.
– Да, приходи, салага, посмотрим чего ты стоишь, – бросил ещё кто-то из толпы. – Можешь даже захватить с собой друзей, будет интересно.
– Это можно! – прозвучал ещё один знакомый Маришке голос.
Она быстро повернулась и увидела Петера в сопровождении двух темноволосых приятелей. Все трое поклонились ей, и девушка растерянно ответила.
– Привет, Никола, – серьёзно произнёс Калита и протянул руку младшекурснику.
– Здорово, – двое других тоже обменялись с ним рукопожатием.
– Я смотрю, у тебя тут встреча намечается? – ухмыльнулся Петер. – Как твои друзья мы придём, – он просто спокойно взглянул на студентов, и трое из них в страхе отступили, оттопав ноги зевкам, стоявшим сзади.
– Ну, так кто тут рвётся на свидание с нами? – спросил один из сопровождающих Калиты и посмотрел на всё ещё сидящего у стены долговязого. Тот быстро опустил глаза и сделал вид, что его происходящее не касается.
– Значит так, шпана, которая носит шпаги только для украшения бёдер, – тихо произнёс второй приятель Петера. – Узнаем, что тут кто-то из вас решил поразвлечься, пощады не будет. Поняли?
Младшекурсники кивнули один раз, – а долговязый – много раз. Маришка даже испугалась, что у него с головой что-то случилось.
– Пани Яровски, – галантно произнес один брюнет, а второй протянул ей собранную стопку книг.
Яровски смущённо улыбнулась и, забыв про боль в плече, пошла в столовую. Приятные ощущения от того, что за неё заступились, вернули легкость походке.
– Больно? – спросил знакомый
Она удивленно оглянулась и увидела Петера, снова подстраивающегося под её шаг.
– А-а, вы про плечо? Нет, уже почти не болит.
– Возьмите, – Калита протянул ей какие-то зелёные листочки. – Это трава растёт у нашего оврага, того самого… Перед нашими праздниками урожая она набирает особую силу, очень быстро затягивает раны и снимает боль. Действует год и… надеюсь, больше вам не пригодится.
– Спасибо, – снова застенчиво улыбнулась девушка и протянула раскрытую ладошку.
Петер на секунду задержал руку, касаясь пальцами её кожи. Почувствовав, что заливается краской, Маришка поспешила заложить листья между книг. Калита отвесил вежливый поклон и ушёл, а учительнице вдруг стало неуютно ни с того, ни с сего. Повертев головой в поиске, откуда идёт холод, она посмотрела в сторону окна и столкнулась со светло-зелеными глазами Мстислава Залесского. Он стоял в непринуждённой расслабленной позе возле подоконника, согнув одну ногу в колене. Испугавшись непонятно чего, Маришка поспешила отвести взор, а когда подняла его спустя три секунды, князя уже не было. Он словно растворился в воздухе. Передернув плечами, она перешагнула через порог столовой.
Прошло ещё две недели. К Маришке, считавшей себя только гостьей величественного Мерхема, пришла уверенность. Ей уже не приходилось работать на износ. Оставалось время на отдых и на развлечения. Но особенно девушку порадовало жалование. Получив пригорошню монет, она почувствовала себя настоящей богачкой. О ценах Маришка уже имела представление, так как успела совершить две вылазки в город. Поэтому, когда просчитала бюджет, пришла в неописуемую радость и, улучив свободную минуту, побежала на почту отправить письмо матери, в котором рассказывала как у неё всё хорошо, а будет ещё лучше, просила прощения за поведение и надеялась на скорую счастливую встречу. Чтобы конверт уж точно дошёл, девушка наклеила на него аж три дорогие марки, беспрестанно улыбаясь почтальону. А потом она зашла в небольшую лавку и купила себе шёлковый воздушный шарф с красивым рисунком в зелёных тонах. Обмотав его вокруг тонкой шейки и посмотрев в зеркало, понравилась сама себе и выпорхнула на улицу. Золотая осень была в разгаре. В Леймании зима наступала позже, чем на её родине, поэтому Маришка наслаждалась мягким теплом, свежим воздухом и созерцанием живописных городских улочек с красивыми, почти игрушечными белыми домиками. Достигнув ворот Мерхема, она, то и дело, здоровалась со своими студентами, которые приветствовали её уважительными поклонами. Яровски уже свернула в общежитие, как вдруг вспомнила, что оставила в аудитории важную книгу на древнем штокском языке, которым планировала заняться вечером. Вздохнув и нехотя развернувшись, девушка изменила направление.
В помещении было тихо и завораживающе красиво. Чудесным его делало странное малиновое солнце, клонившееся к закату и заглядывающее в окна. Привычным движением Маришка повернула ключ в замке стола, открыла дверцу и, достав толстый том, бережно открыла его на первой странице. От книги веяло сандаловым маслом и стариной.
Дверь неожиданно хлопнула, и Яровски вздрогнула. В аудиторию кто-то вошёл, из-за шкафа ей не было видно, кто именно, поэтому она решила выйти и посмотреть.
– Мстислав, – надрывный девичий голос, а, главное, знакомое имя, задержали её на полпути.