Долина страха
Шрифт:
В дверях топтался смущенный бармен.
– Прошу меня простить, советник, но там пришел Тед Болдуин. Говорит, ему срочно необходимо вас видеть.
Сообщение это было излишним, ибо из-за плеча слуги уже высунулось свирепое лицо самого Болдуина. Он оттолкнул растерянного бармена и захлопнул у того перед носом дверь.
– Значит, вот оно как?
– Он бросил на Макмердо яростный взгляд.
– Ты, стало быть, опередил меня? Советник, мне надо сказать вам пару слов насчет этого типа.
–
– крикнул ему Макмердо.
– Я буду говорить когда мне удобно и при ком захочу.
– Ай-ай-ай, - произнес Макгинти, вставая с бочки.
– Куда же это годится? К нам явился новый брат. Разве так полагается его привечать, а, Болдуин? Протяни руку и давайте миритесь.
– Ни за что!
– взревел Болдуин.
– Я предлагал ему драться, если он считает, что я нанес ему обиду, - сказал Макмердо.
– Готов на кулаках, а не хочет на кулаках, согласен на любые другие условия. Предоставляю вам, советник, рассудить нас, как и положено мастеру ложи.
– А что же между вами?
– Юная леди, которая вправе выбирать.
– Нет, не вправе!
– Между двумя членами ложи, полагаю, она имеет право выбора, - вынес решение босс.
– Значит, вот каков ваш суд?
– Да, Тед Болдуин, таков мой суд, - повторил Макгинти грозно.
– Не думаешь ли ты его оспорить?
– Вы готовы предать того, кто стоял за вас пять лет, ради чужака, которого видите первый раз в жизни? Джек Макгинти, мастер ложи - звание не пожизненное, и, клянусь Богом, когда придет срок нового голосования...
Как тигр набросился советник на Болдуина. Огромная ручища сомкнулась у того на горле и повалила злосчастного на бочки. Охваченный бешенством, Макгинти совсем задушил бы его, если бы не вмешался Макмердо.
– Спокойнее, советник, бога ради, спокойнее, не надо так!
– произнес он, оттаскивая разъяренного босса.
Макгинти разжал пальцы, и Болдуин, потрясенный, судорожно хватая ртом воздух и весь содрогаясь, как человек, только что заглянувший в глаза смерти, приподнялся и сел на бочке.
– Ты уже давно напрашивался на это, Тед Болдуин, вот и получил!
– крикнул Макгинти. Его широкая грудь вздымалась и опадала.
– Уж не возомнил ли ты, что если меня не выберут мастером, место достанется тебе? Там посмотрим, это ложе решать. А пока я здесь главный, никому не позволю поднимать голос против меня и оспаривать мой суд.
– Я не против вас, - прохрипел Болдуин, ощупывая шею.
– Ну и ладненько!
– воскликнул босс весело и по-свойски, как ни в чем не бывало.
– Мы опять добрые друзья, и дело с концом.
Он снял с полки бутылку шампанского.
– Предлагаю тост примирения, принятый в нашей ложе, - продолжал он, разливая вино в три высоких
– Тучи собрались, - отозвался Болдуин.
– Но они всегда расходятся.
– И в том я клянусь!
Они осушили свои стаканы, и та же церемония была повторена между Болдуином и Макмердо.
– Ну вот, - проговорил Макгинти, потирая руки.
– Вражда забыта. Кто вспомянет, с тем разберется ложа, а у нас с этим делом строго, брат Болдуин знает, и ты тоже, брат Макмердо, живо в этом убедишься, если вздумаешь лезть на рожон.
– Да нет, я не из таких, - ответил Макмердо и протянул руку Болдуину.
– Я скор на ссору, но скор и на примирение. Говорят, это все моя горячая ирландская кровь. Что прошло, то забыто, я больше зла на тебя не держу.
Болдуину ничего не оставалось, как пожать протянутую руку, уж слишком грозен был взгляд босса. Но по хмурому выражению его лица было видно, как мало подействовали на него мирные слова Макмердо.
Советник хлопнул того и другого по плечу.
– Эх!
– воскликнул он.
– Уж эти мне барышни! Надо же, из-за одной и той же юбки повздорили двое моих парней! Вот незадача, черт подери. Но тут уж пусть сама красотка решает, в обязанности мастера ложи, слава богу, это не входит. У нас и без женщин забот выше головы. Ты принимаешься в ложу 341, брат Макмердо. У нас свои обычаи, отличные от чикагских. В субботу вечером мы устраиваем сходку, приходи, и о тебе узнает вся долина.
Глава 3
Вермисса, ложа 341
На следующий день после всех этих событий Макмердо перебрался от старого Джейкоба Шафтера в дом вдовы Макнамары на самой окраине города. Тогда же в Вермиссу по своим делам переехал Сканлан, с которым они познакомились еще в поезде, и они поселились вместе. Больше жильцов в доме не было, а хозяйка, добродушная старуха-ирландка, не докучала им своим вниманием; так что они получили свободу слова и дела, так высоко ценимую теми, у кого есть общие секреты.
Шафтер настолько смилостивился, что позволил Макмердо когда угодно приходить есть в его салун, и отношения его с Этти вовсе не были прерваны, а наоборот становились все теснее и ближе с каждым днем.
На новом месте Макмердо чувствовал себя настолько в безопасности, что решился достать и установить свой монетный чекан и под страшной клятвой о неразглашении показал его кое-кому из собратьев по ложе. Каждый из гостей уносил в кармане образцы фальшивых монет, так умело подделанных, что сбывать их было легче легкого. Собратья не переставали дивиться, почему, владея таким искусством, Макмердо не гнушался обыкновенной работы; но всякому, кто задавал подобный вопрос, он объяснял, что отсутствие законного заработка очень скоро привлекло бы к нему внимание полиции.