Долиной смертной тени
Шрифт:
Медленно пробираясь по коридору, я видел, как тройка с Шумом свернула направо в ближайший поворот. Мы же двигались дальше, в поисках поворота или ближайших дверей. Хотелось закурить, но, ощущая запах горючего, я не решался это сделать. По крайней мере, внутри здания.
Впереди показалась массивная дверь, и Валентин стал на ходу расправлять телескопический шток, на конце которого был поворотный кронштейн с зеркалом. Пока они крутились у двери, подсвечивая узкие щели и изучая возможную западню за ней, я глазами провёл прошедшую мимо нас тройку с Маслёнком. Тот коротко кивнул мне, водя перед собой стволом автомата, медленно удаляясь дальше по техническому коридору.
— Хер его знает… — неопределённо
— А если там всё в цепь замкнуто? — предположил сержант. — Весь завод в пыль сотрёт.
— Сам решай, — казах пожал плечами, — двум смертям не бывать.
— Хуй с тобой, разматывай, — махнул рукой сержант, протягивая Валентину моток паракорда [39] со свисающей с него четырёхлапой «кошкой».
«Ничего себе, как они вопрос решили…» — думал я, глядя, как казах разматывает моток. — «Ещё бы монетку бросили, что ли…»
39
Паракорд — изготовленный из нейлона, достаточно эластичный и лёгкий полимерный шнур.
Отходя назад, оба сапёра осторожно разматывали перед собой паракорд. «Кошка» висела на дверной ручке, готовая в любой момент потянуть её на себя. Отойдя метров на пятнадцать, сержант присел на колено у стены и тихо сказал:
— Давай!
Казах потянул за шнур, медленно открывая дверь. В этот момент в коридоре включилось освещение, заставив меня от неожиданности зажмуриться и присесть.
— Да будет свет! — щурясь, пошутил Валентин.
Подождав секунд двадцать, оба сапёра направились к открытой двери. Увиденная картина была приятна. Огромные стеллажи были уставлены коробками с рыбными консервами и тушёнкой, упаковками бутилированной воды и соком.
— Клондайк! — чуть не подпрыгнул казах. — Эльдорадо, бля!
Схватив несколько жестяных банок, Валентин снял со спины рюкзак и стал набивать его консервацией.
— Э-э-э… — недовольно протянул сержант. — Давай, подвязывай эту херню!
— Не гунди, ладно? — скривился казах. — Второй день на марше, толком пожрать не можем! Думаешь, всё это потом опечатают или конфискуют? Хер там, себе заберут!
Сержант посмотрел на меня. Я, пожав плечами, дал ему понять, что мне глубоко наплевать, что они будут делать с этой халяльной тушёнкой. Запихнув в рюкзак десяток разных банок и взяв пачку яблочного сока, сапёры засобирались из склада, распивая сок по очереди. Одну пачку апельсинового сока бросил в мародёрку и я.
Продвигаться при полном освещении было гораздо удобнее, и наша тройка продолжила движение по техническому коридору, изредка прислушиваясь к звукам. По прохладному воздуху внутри склада я понял, что там поддерживалась определённая температура, а это означало полную автоматизацию и автономию всего объекта как такового. По сути, этот нефтеперерабатывающий завод был в состоянии обеспечить себя топливом и мощностями для полной своей жизнедеятельности, даже на уровне выработки электричества под свои нужды.
Коридор поворачивал направо. Свернув, в конце коридора мы увидели столпившихся бойцов. Голоса десятка человек смешивались, но их тон был явно не радостным, матерные возгласы у открытой двери было слышно через весь коридор. Подойдя ближе, стала понятна причина такого столпотворения встретившихся в этом месте групп. Перед открытой массивной дверью стоял Корвин и Шум, глядя немигающим взглядом перед собой.
— Твою мать… — выдавил из себя Шум.
В заледенелой комнате без окон, выложенной керамической плиткой на полу и стенах, вповалку лежали замороженные трупы. Судя по остаткам одежды, это были гражданские. Дети, женщины, мужчины средних лет. С застывшими гримасами боли и
— Твою мать… — повторил Шум, переводя взгляд с одного тела на другое. — Как так, блядь?.. Твою мать…
Слева от входа в этот массовый склеп, на стеллажах и на полу стояли уже знакомые нам белые контейнеры с печальной надписью: «HUMAN ORGAN for transplant». Несколько контейнеров на полу были открыты и перевёрнуты, показывая содержимые в них почки, печени, сердца… Видимо, именно это и пытались сжечь в микроавтобусе бабуины перед своим уходом.
— Как ты, командир? — Куница осторожно положил руку на лечо Корвина. — Знакомые чемоданчики?
Тот медленно повернулся, но промолчал.
— Помнишь, как ты не хотел прослыть головорезом и наёмником? Помнишь, как огорчился, когда узнал, что эти выродки в живых не остались?
Корвин лишь молча кивнул.
— Так вот смотри и запоминай. Крепко запоминай. Чтобы такое дерьмо не увидеть у себя дома, этих пидоров нужно рвать здесь. Рвать. Ты понял?
— Твою мать… — снова выдохнул из себя Шум.
Глава 32
Халяльный оазис
Убийство ради материальной выгоды — ещё не настоящее и чистое Зло.
Чистым оно будет, когда убийца, помимо выгоды, на которую рассчитывает, получает наслаждение от содеянного.
Полная зачистка завода длилась почти двое суток. За это время сапёрами было обнаружено три мощных взрывных устройства. Первое, у ворот завода, было обычной противотанковой миной, усиленной авиационной бомбой, заложенной под неё. Сработай она, если бы танк въехал на территорию завода именно в ворота, неизвестно, кто бы из нас выжил. Ещё два взрывных устройства были обнаружены в цеху по переработке сырой нефти и в вертикальной цистерне с технической водой. Всё было грамотно установлено и настроено на малейшее неловкое движение или запуск того или иного агрегата. На второй день невдалеке от завода сапёры нашли глубокий ров с телами, которые были выпотрошены так же, как и обнаруженные нами внутри завода. Всё становилось на свои места: бабуины привозили сюда пленных, кромсали их на органы, складировали, чтобы не возиться по одному телу, а потом массово вывозили и сбрасывали в ров, не особо заботясь даже о том, чтобы их надёжно прикопать. По запаху на этот ров и обратили внимание сапёры. Откопали немного, удостоверились и… Закопали обратно. Возможно, расчёт был на зимнее похолодание или на бродячих животных, которые могли избавить духов от лишней работы. Открытым и логичным оставался вопрос: кто спонсировал и прикрывал бомжахедам этот грязный бизнес? Но думать об этом никому не хотелось. Даже в разговорах как-то старались обходить тему найденного здесь.
Через два дня, обнюхав и исползав весь завод, рота сапёров засобиралась на свои позиции. Прибывший за ними уже под вечер Урал был набит нашими вещами, которые привёз Кусок. От него же мы узнали, что вторые половины наших взводов уже в пути и скоро тоже будет здесь. Заминка с их отправкой была из-за долгой передачи позиций посёлка местной армии садыков.
Мы уже облюбовали себе места для отдыха, приспособив под эти нужды пустые комнаты с обнаруженными в них тюками ковров, подушек и матрасов. Кое-где нашлись даже кровати, но, так как на всех их всё равно не хватало, они достались командирам, растащивших такую редкую здесь бытовую утварь по своим углам. Было видно, что Гремлину не приносило удовольствия находиться рядом с Камрадом, но общие задачи не особо их пересекали, и оба держались на относительном расстоянии друг от друга.