Дольмен
Шрифт:
– Должен же быть выход? – прошептала Мари.
– Выхода нет, – мягко возразил Люка.
Он положил фонарь в углубление скалы, подошел к ней вплотную и с любовью посмотрел на нее.
– Мне еще не доводилось проводить ночь в объятиях женщины, до которой я даже не дотронулся.
– Вы об этом сожалеете?
– И да, и нет.
– В тот вечер я действительно хотела стать вашей, Люка, – горько вздохнула она. – Почему мне кажется, что все еще возможно, хотя ничто уже не возможно?
– Потому, что мы
Мари вздрогнула.
– Мне страшно.
Люка обхватил ладонями ее лицо и взглянул прямо в глаза.
– Смотрите на меня, Мари! Смотрите до самого конца.
– Смотрю.
– Есть слова, которые я произнес лишь раз в жизни и думал, что не способен их повторить. – Голос его стал совсем глухим. – Я тебя люблю!
– Обними меня покрепче, – ответила она еле слышно.
Мари и Люка стояли, тесно прижавшись друг к другу, пока расстояние от поверхности воды до потолка пещеры неудержимо сокращалось; когда осталось приблизительно полметра, губы их слились в прощальном поцелуе и они ушли под воду.
Они медленно спускались ко дну, но вскоре Мари начала задыхаться и вынырнула: она стала жертвой очередного кошмара, которые преследовали ее после возвращения на остров. Мари била ногами по воде и царапала Ферсена, пытавшегося помешать ей всплыть. Вынырнув, она стала жадно хватать ртом воздух, который еще оставался в гроте. Ферсену поневоле пришлось сделать то же самое.
– Не хочу умирать! – выкрикнула она с отчаянием. – Не так! Не сейчас!
Позже она вспоминала, что именно брат подсказал ей, где выход.
В тот миг взгляд Мари упал на скалу, освещенную лучом фонарика, который оставил в нише противоположной стены Люка. Неужели у нее начались галлюцинации?
Люка увидел, что она принялась яростно скрести рукой скалу, и собирался уже ее остановить, но вдруг заметил, что часть свода стала крошиться под ее пальцами. Мари упорно продолжала скрести, хотя сверху на нее падали куски породы, и не успокоилась до тех пор, пока не освободила ржавый перочинный ножичек с перламутровой рукояткой.
– С неба он сюда свалиться не мог!
Окрыленный надеждой Люка схватил упавший с потолка кусок породы, и он рассыпался в его руке.
– Цемент! – воскликнул он. – Значит, за ним что-то есть!
Объединив усилия, они вскоре расчистили вход в туннель, приблизительно в метр диаметром. Люка, просунув туда фонарик, осветил длинный лаз, конца которому не было видно. Не вел ли он в тупик? Но что они теряли? Вода доходила им уже до подбородков.
Люка помог Мари залезть в туннель и взобрался сам, оставив грот, который уже затопило полностью. Туннель полого поднимался вверх.
Они проползли около двадцати метров, когда лаз вдруг расширился, позволив им распрямить спины и отряхнуть хрустевшую от каменной пыли одежду. Еще до того как включить фонарик, Мари уже знала,
Они находились в просторной круглой полости природного происхождения примерно десяти метров диаметром, в незапамятные времена проделанной морем внутри скалы. В центре стоял примитивный алтарь, грубо высеченный из гранита, наподобие того, что был в дольмене Ти Керна.
– Кельтское святилище, – восхищенно сказала Мари. – Этот грот – сохранившийся в первозданном состоянии языческий храм, место отправления культа. Друиды совершали здесь таинственные обряды, общаясь с душами умерших. – Она обратила сияющий взгляд на специалиста по ритуальным преступлениям. – Одного не могу понять – почему его до сих пор не обнаружили?
– А я не могу понять, как мы отсюда выберемся, – буркнул тот, оставаясь прагматиком.
Осмотрев свод и стены, Люка заметил те же знаки, что были высечены на менгирах.
– Символы, – проговорил он. – Птица, краб, рыба… – Сделав круговое движение рукой, он нахмурился. – Все здесь, кроме одного.
Последний знак Мари нашла на плоском камне алтаря. Кружок, от которого в стороны отходили короткие черточки, наподобие солнышка. Она обвела глазами пять символов, начертанных на круглой стене, и шестой посередине алтаря. Лоб ее перерезала морщинка: это все ей что-то напоминало.
– Круглый камень, удерживавший фату! – вдруг воскликнула она. – Пять знаков располагались по окружности, а шестой, – добавила она, показывая на «солнышко», – находился в центре. И вряд ли это случайность.
– Допустим. Но где все-таки выход?
– Его может не быть вовсе.
– Не верится, что друиды были настолько глупы! Забраться в грот, пройти туннель, поговорить с душами умерших и потом проделать обратный путь? – Мари молчала. Ферсен продолжил: – Мы сейчас метрах в четырех-пяти от поверхности. Нетрудно предположить, что под Ти Керном. Значит, мне не показалось: я действительно слышал ваш голос. Полость пещеры вызвала резонанс, следовательно, имеется выход.
– Если так, мы должны увидеть где-нибудь просвет, верно?
И в тот самый миг, когда она произнесла слово «просвет», в ее мозгу что-то замкнулось.
«Из каменного сердца брызнет кровь и прольется свет».
Свет. Солнце.
– Мы предположили, что «свет» – синоним «истины», но, возможно, это было тайное послание, – осмелилась высказать она гипотезу.
Люка посмотрел на нее с сомнением:
– Послание?
– Раскрывающее устройство тайного механизма, который позволяет выйти наружу. Механизма, расположенного в сердце камня – в его середине. Как, например, этот знак. – И, подтверждая слово делом, она нажала пальцами на «солнышко». Серединка его углубилась. Мари обратила на Ферсена торжествующий взгляд: – Что скажете?