Доля Ангелов

Уорд Дж. Р.

Самюэль Ти. поднял руки ладонями к нему.

— Не думай, что я оправдываю твоего отца. У твоего брата были все оправдания в мире… как в игре «Престолов». Хотя закон Кентукки не оправдывает убийство, но он может попробовать выиграть в этой ситуации. Самооборона засчитывается, как оправдание, если к горлу приставлен нож или пистолет к голове.

— Господи, зачем только нашли этот чертовый палец. Мне хотелось бы закапать его обратно в землю.

Но он не мог подставить Лиззи и Грету под удар. Особенно с Ричардом Пфордом, который вместе с Джин вышел из дома. Этот ублюдок мог продать даже свою мать, если она у него вообще была.

— Знаешь… —

лицо Самюэля Ти. приобрело задумчивое, философское выражение. — Что следовало сделать твоему брату — пригласить отца в конюшни Red & Black. А потом пристрелить, как только он переступил бы порог.

— Что прости?

— Только таким способом можно совершить убийство в Кентукки. У нас существует закон частной собственности, который гласит, если кто-то незаконно, даже не угрожая вам оружием, вторгся на твою территорию, ты имеешь право защищать свою частную собственность… если они, конечно, не получили твоего разрешения. Достаточно сказать всего лишь два раза, чтобы они покинули твои владения. И все. Ты имеешь полное право в них выстрелить. Но при одном условии, они не должны в этот момент двигаться к выходу. — Самюэль Ти. погрозил указательным пальцем. — Но это могло бы сработать. При условии, что никто бы не знал, что Эдвард попросил бы отца встретиться с ним в конюшнях? Эдварду бы это точно сошло с рук.

Лейн уставился на своего адвоката, Самюэль Ти. махнул рукой, как будто утверждал свои слова.

— Но, ты же понимаешь, я не пропагандирую тебе. И я пьян, ты это тоже знаешь.

Через мгновение Лейн пробормотал:

— Напомни мне, никогда не приезжать сюда без письменного приглашения, адвокат.

Глава 37

Джин сидела рядом со своим будущем мужем и смотрела в окно на заднем сидении Phantom с откидным верхом, который был закрыт в знак уважения к ее прическе. Река была мутной и неспокойной после урагана, вода поднялась, что казалось готова была затопить часть Индианы.

Впереди показался город, с небоскребами, сверкающими в лучах солнца, с ожерельем асфальтированных полос шоссе, опоясывающих эту могучую сталь и стекло. Шофер ее отца время от времени ударял по тормозам, но остановки были кратковременными.

Подъехав к большой пятерке мостов, она увидела пять арочных пролетов с тросами, удерживающими асфальтированное шоссе над водой… и невольно вспомнила, как она ругалась с отцом, желающем выдать ее замуж за Ричарда. Тогда она отказалась… и обнаружила, что он лишил ее всех средств к существованию, словно отправив на необитаемый остров самостоятельности.

И тогда она отступила.

Сейчас же она находилась в этой машине.

Прикрыв глаза, она вспомнила Самюэля Ти., который пришел к ней, когда она сидела возле бассейна во время прощания с ее отцом, тогда мало пришло гостей, чтобы почтить его память.

— Подпиши это.

Открыв глаза, она взглянула на кремовые кожаные сиденья. У Ричарда в руках было около двадцати страниц, которые он протягивал ей вместе со своей черной с золотой монограммой ручкой Montblanc.

— Прошу прощения.

— Это брачный договор. — Он кинул документы на сиденье. — Подпиши.

Джин засмеялась и бросила взгляд на шофера. Похоже, этот человек в форме со смешной фуражкой будет свидетелем чертово шоу.

— Я не собираюсь делать ничего подобного.

— Собираешься, — сказал Ричард.

Глядя в окно, она пожала плечами.

— Тогда можешь разворачивать автомобиль назад. Отмени все. Делай все, что считаешь нужным,

но я не откажусь от своих прав, как твоя жена.

— Позволь мне напомнить тебе, что я предлагаю помощь в распространении бурбона вашей компании. Учитывая, что вы еле держитесь на плаву, вам просто необходимы мои выгодные контракты. И они могут быстро испариться, если я только захочу.

— Учитывая, что мы еле держимся на плаву, в следующем году может уже не быть компании «Бредфорд бурбон». Поэтому я предпочитаю сделать ставку на твое личное состояние, это намного лучше для меня.

Он отшатнулся, его тонкая шея изогнулась, отчего он напомнил ей лошадь, которую морили голодом.

— И тебе не стыдно?

— Неа.

— Вирджиния Элизабет…

— Даже мой отец никогда не называл меня так. — Porsche мчался по обочине мимо машин, стоящих в пробке, она поняла, что это был ее брат. — Хотя мне не кажется это разумным, но не удивлюсь, что это он, — пробормотала она.

— Это стандартный договор. И если ты не знакома с этим термином то, на самом деле, он означает, что все очень просто. Ты вступаешь в брак со своим имуществом. Я вступаю со своим. И наши состояния никогда не станут общим и никогда не сольются.

— Стандартный договор, правда? Поэтому он написан на двадцати страницах, словно книга «Война и мир»? — Она взглянула на него. — И если это обычный шаблон, почему ты не предоставил мне его заранее, чтобы я могла показать его своими адвокату?

Например, Самюэлю Ти. Хотя она уже догадалась, как будет происходить это обсуждение.

— Тебе не стоит утруждать себя юридической терминологией.

— Не стоит? Возможно, тебе будет интересно, что я уже изучила закон о разводе, не хочешь узнать, что я выяснила?

— Джин, серьезно…

— Я узнала, что должна быть и буду очень преданной тебе. — Он снова отшатнулся от нее, она произнесла: — Знаешь, на самом деле, я должна обидеться, что ты удивлен. И прежде чем ты начнешь волноваться, говоря, что я не проявляю к тебе должного уважения, я выяснила, что в Кентукки развод по вине неверности может послужить для урезания алиментов от супруга. Поэтому те два летчика, которых я трахала прошлой ночью, моя последняя вылазка для измены. Я буду порядочной женой тебе, и я также надеюсь, что буду следовать всюду за тобой, и результатом тому будут фотографии. Может возникнуть неувязочка с моей спальней, машиной, гардеробом и нижнем бельем, что они будут более низкого качества, но в другом я не предоставлю тебе возможности придраться ко мне.

Она всем телом подалась к нему.

— Как это звучит на юридическом языке? Ведь у тебя даже в мыслях нет, вернуть этот автомобиль назад в поместье, ты прекрасно знаешь, что я не подпишу никакой брачный договор, и мы все равно поженимся. За всю свою жизнь, ты не создал ничего. Ты ничего не создал лично сам. Общество уважает тебя не за твои личные заслуги, или уважает ли тебя общество, это еще вопрос, выказывает уважение, я бы сказала, только за твое наследство. Ты желаешь жениться на мне, потому что сможешь высоко держать голову на коктейльных вечеринках и гала-концертах. В конце концов, ты остался таким же, как и в начальной школе, которого никто не хотел брать в свою команду, но сейчас ты можешь оказаться тем, кто приручил великую Джин Болдвейн. И это вполне разумная цена для твоего эго, чем все то, что я могу снять с твоего банковского счета. — Она сладко улыбнулась. — Так что ты преспокойно можешь взять свои двадцать листков стандартного договора и засунуть себе их в жопу, дорогой.