Дом №65 по улице Железнодорожников
Шрифт:
Нэйт взял изогнутую металлическую лопатку и принялся за работу, одной рукой встряхивая вок, а другой помешивая.
– Признаюсь: иногда мне страшно, что я сам себя загнал в рамки. Так же как "Просто Aд"[11] произвел фурор, но тогда я был тем парнем, который пишет жестокие вещи. Ты знаешь о чем я, Иисусe. Сейчас я просто... Я даже не очень люблю жестокость. Это скучно, но есть целый сегмент аудитории, который жаждет этого. Почему? Например, почему кто-то должен быть фанатом этих фильмов про "Человеческую многоножку"? Представьте, что вы едите какашки. Вот, это весь ваш сюжет, а люди ведут себя
Гонсалес нахмурился.
– Нэйт, ты зарабатываешь на жизнь написанием книг. Людям они нравятся. Почему ты жалуешься?
– Зарабатываю на жизнь? Даже близко нет. Я все еще подрабатываю, работаю сверхурочно столько, сколько могу, только, чтобы позволить себе следующую конвенцию. Это дерьмо утомительно, чувак. Ладно, да. Я ссучился. Я признаю это. Просто... иногда я думаю, что мы должны стараться больше. Мутирующие деревенщины, зомби, чертовы демоны... черт, почти каждый из нас соревновался в чем-то под названием "Конкурс отвращения". А где конкурс на убедительных персонажей или прочную атмосферу? Не, забудьте об этом художественном дерьме. Пусть какую-нибудь женщину в халате оттопыривает в задницу радиоактивный каннибал с двухголовым членом. Та-дам! Это "Макдональдс" ужасов.
Аррианна бросила взгляд на Чака, но он только пожал плечами. Очевидно, он тоже не понимал, что, черт возьми, происходит.
– Ты слишком много думаешь об этом, - сказал Гонсалес.
– А как же веселье? Оно тоже должно быть частью уравнения.
– Да, я знаю. Думаю, для разных людей веселье - это разные вещи, - Нэйт указал на вок.
– Для меня это весело. Рассказать хорошую историю, не перебарщивая, - вот что для меня весело. Черт, напиться и дрочить на фотографии Келли Кларксон[12]– это весело для меня. Для разных людей - разные штрихи. Хех. У меня получилось смешно.
Он снял вок с конфорки и достал из кладовки две тарелки. Немного осторожно он положил несколько ломтиков говядины на каждую тарелку, окружив их кусочками помидора и огурца. Наконец, он достал бутылку со спреем и вылил на каждый из них легкий соус, а затем посыпал их свежей кинзой.
– Вот, держите. Будьте осторожны. Оно острое, - он поставил одну тарелку перед Аррианной, другую перед Чаком, а затем дал каждому по вилке.
– Ешьте. Только потом не включайте телевизор или компьютер в течение часа. Там наверняка показывают какую-нибудь гадость.
Аррианна уставилась на тарелку перед собой, затем перевела взгляд на Нэйта, а потом на Гонсалеса. Это не могло быть реальностью.
– Мы уходим отсюда?
– спросил Нэйт Гонсалеса.
– Тебе не кажется, что мы должны объяснить...
– Нет, они не поймут. Я предлагаю дать им чистый лист и пожелать им всего хорошего.
– Хорошо, - Гонсалес пожал плечами и направился к двери.
– Я все еще думаю, что это была тирада.
– Потому что так оно и было. Извини. Это вырвалось у меня. У меня есть свои проблемы, но мой психотерапевт говорит, что мне становится лучше. Конечно, она также говорит, что я должен перестать пялиться на ее ноги, так что...
– Нэйт помахал пальцем туда-сюда между Аррианной и Чаком.
– Вы двое развлекайтесь. Помните, это важная часть.
– Хреновая, - сказал Гонсалес.
– Да, вроде того.
Аррианна обменялась растерянным взглядом с Чаком, слушая, как пара покидает дом.
Она услышала,
– Ииииииии, поехали!
Затем дверь захлопнулась, и они принялись за еду.
Нэйт Саузард и Шэйн МакКензи
Глава 19
Вымыв тарелку в раковине, Аррианна знала, что есть нечто, что она решила сделать. Это было что-то большое, может быть, даже важное, но оно витало за пределами ее мыслей, дразня ее из затененных уголков сознания. Она едва могла вспомнить, зачем моет тарелку. Приготовила ли она обед?
Чак сидел за стойкой для завтрака, уставившись в свою тарелку.
– Что, блядь, здесь происходит? У меня голова идет кругом. Как мы оказались на кухне? Когда ты вообще успела вернуться домой?
– Я... я не знаю, - Аррианна была где-то.
Что-то делала. Дикки и Люси сидели на корточках и смотрели на нее, словно ожидая чего-то.
Люси. Ее дневник. Уолли Окс.
Брэд Зеллер. О, Боже... Я убила его. Я отвезла его в тот лес и убила его.
Чак все еще смотрел на свое блюдо, разбрасывая вокруг кусочки того, что было похоже на кинзу.
– Почему передо мной стоит тарелка? Ты что-то приготовила?
– Приготовила? Я...
– она вспомнила о скороварке.
Одну она уже поставила в гараж, но не могла вспомнить, что делала с другой.
Должно быть, я оставила ее там. И детонатор тоже. Как, черт возьми, я оказалась в доме? И какой детонатор? Был ли он вообще? Почему я не могу вспомнить?
Это уже не имело значения. Единственное, что имело значение, - это покончить с этим, взорвать этот чертов дом №65 по улице Железнодорожников в небытие, а вместе с ним и проклятие Люси.
Но закончится ли все на этом? Аррианна не была в этом уверена. Влияние Люси дошло до нее в лесу. Превратило ее в монстра. Заставило ее делать то, о чем она никогда бы не смогла даже помыслить.
Что, если Люси внутри меня? Что если это не дом с привидениями... может быть, это я. Может быть, это все время была я.
– Что, если я становлюсь ею?
– Что?
Аррианна не поняла, что сказала вслух, и как раз когда она собиралась продолжить, Дикки зарычал, теперь стоя мордой к входной двери. Шерсть встала дыбом на его спине, хвост был зажат между ног. Он рявкнул три раза и облизнулся. Люси заскулила, спряталась за заднюю ногу Дикки, заметно дрожа.
– Аррианна, о чем ты говоришь? Кем становишься?
– Люси
– Собакой?
Прежде чем она успела ответить, раздался стук в дверь. Нет, не стук. Что-то волочилось, ударяясь о другую сторону. Дикки перестал рычать и теперь скулил вместе с Люси.
Чак появился рядом с ней и вместе с ней встал лицом к двери.
– Господи, а сейчас что?!
* * *
С каждой секундой зрение Никки становилось все более расплывчатым. Она едва могла стоять, ей пришлось прислониться к дереву. Ее "киска" была разорвана изнутри, каждое легкое движение превращалось в пытку. Кровь непрерывной струйкой стекала по обеим ногам, собираясь вокруг ее ног и превращая грязь в месиво.