Дом чудной на улице Лесной
Шрифт:
Я немного потопталась в прихожей и, убедившись, что бешеный сосед оставил меня в покое, уже хотела отправиться в постель, как вдруг из глубины квартиры донесся странный звук. Он был глухой и щелкающий, будто кто-то стучал по пластиковому подоконнику.
Я на цыпочках подошла к комнате, осторожно в нее заглянула – и заорала в голос. Через москитную сетку распахнутого окна на меня смотрел незнакомый темноволосый парень. Он держался руками за карниз и вежливо улыбался.
– Добрый вечер, – сказал парень, когда я перестала кричать. –
Я судорожно сглотнула вязкую слюну и неожиданно рассердилась. Они тут с ума посходили, что ли?! Мало мне было обкуренного идиота! Еще и верхолаз какой-то явился! Ночью! На двенадцатый этаж!
– Можно? – повторил верхолаз.
– Нельзя, – ответила я. – Изыди!
И, подойдя к окну, выпустила ему в лицо струю воды из пульверизатора. Парень охнул и свалился вниз.
Мое сердце сделало кульбит. Я выронила бутылку из рук и ринулась на балкон. Верхолаза увидела сразу – тот сидел на асфальте и яростно тер глаза.
Как странно. Он упал с такой большой высоты, однако выглядел вполне здоровым. Ни сломанных ног, ни вывихнутых рук. И страховочного троса нигде не наблюдалось.
Из подъезда, возмущенно переговариваясь, выскочили Аристарх Семенович и пожилая женщина в домашних тапочках и стареньком ситцевом халате.
– Генка, паразит, опять людям спать не даешь! – разнесся в ночной тиши ее громкий высокий голос.
Парень в ответ промямлил что-то нечленораздельное.
Я вернулась в комнату, закрыла балкон и окно. Потом потушила свет и улеглась в постель.
О том, что случилось сегодня, я подумаю завтра.
Сосед
Утро следующего дня началось с того, что я колотила руками и ногами в дверь шестьдесят седьмой квартиры – той самой, в которой вчера скрылся агрессивный визитер. Проснувшись на рассвете, я долго лежала в кровати, обдумывая вчерашние события, и решила, что спуску соседям за их дурацкие шутки давать не буду, а потому сегодня же отправлюсь знакомиться с ними сама. Сначала загляну к наркоману напротив, потом схожу к Аристарху Семеновичу и узнаю, где живет Генка-верхолаз, а затем навещу сестер-близняшек и поинтересуюсь, что именно было добавлено в их чудо-воду, ибо мужчины на нее реагировали слишком уж странно.
Умывшись и перекусив вчерашними оладьями, я взяла сковороду, бутылку с пульверизатором и вышла на лестничную площадку.
При свете солнца я чувствовала себя увереннее, чем ночью, и, подпитываемая здоровой злостью, была морально готова к конструктивной беседе. Мне отчего-то казалось, что сосед-дебошир будет не так сердит, как вчера, и отрывать мне голову прямо на пороге не станет. В том, что он находится дома, я тоже не сомневалась: сегодня была суббота и ему наверняка требовалось время, чтобы прийти в себя после вчерашних возлияний.
Подошла к шестьдесят седьмой квартире и решительно нажала на кнопку звонка. Он никак не отреагировал. Тогда я постучала в дверь.
Сосед не открывал. Я решила, что он спит, – и заколотила еще сильнее и громче. Этот мужчина не дал мне нормально лечь спать, а теперь я не дам ему выспаться. По-моему, это справедливо. Вечером он хотел, чтобы я посмотрела ему в лицо. Теперь этого хочу я. Только почему он не открывает?..
– Барышня, что вы делаете?!
Я отвлеклась от избиения двери и повернулась на голос. Позади меня стоял светловолосый мужчина, высокий и худощавый. Он был одет в джинсы и мятую футболку, а в руках держал большую дорожную сумку. Судя по всему, мужчина только что откуда-то вернулся.
– Здравствуйте, – сказала я. – Вот, пытаюсь разбудить хозяина этой квартиры.
– Зачем? И кто вы такая?
– Меня зовут Алиса, и со вчерашнего дня я живу здесь. – Я кивнула в сторону своей двери. – А этот человек ломился ночью в мой дом, да еще поливал меня ругательствами. Вы сам-то кто будете?
– Я Петр, – ответил мужчина, – ваш сосед из шестьдесят восьмой квартиры. Знаете, Алиса, вы напрасно тратите силы. В шестьдесят седьмой никто не живет.
– Как это? – опешила я.
– А так. Ее хозяин умер шесть лет назад, и с тех пор она стоит пустая.
– Этого не может быть. Я точно знаю: мужчина, который вчера орал на меня матом и пытался выломать мою дверь, скрылся именно тут. Получается, у нее все-таки есть жилец, новый хозяин или какой-нибудь квартирант.
– Нет. – Петр качнул головой. – И квартиранты, и новые хозяева в этом месте дольше чем на сутки не задерживаются. Вас же, судя по всему, вчера побеспокоил Вадим.
– Вадим? Кто это?
– Прежний владелец этой квартиры. Вернее, его призрак.
– Призрак? Вы шутите?
– Отнюдь. – Петр вынул из кармана джинсов связку ключей. – Вадим может появляться раз в сутки, с одиннадцати до двенадцати часов вечера. Все остальное время он находится в анабиозе. Если хотите с ним пообщаться, лучше напишите письмо. И кстати, проверьте почтовый ящик. Вадим любит оставлять новым соседям послания. Если вчера вы успели пообщаться, он наверняка уже изложил свои впечатления на бумаге. Всего доброго, Алиса.
Мужчина скрылся в шестьдесят восьмой квартире. Я же, находясь в недоумении, немного потопталась на площадке, а потом, как была, со сковородой и бутылкой заговоренной воды, пошла к лифту.
Что интересно, письмо в моем ящике действительно лежало. Это был небольшой листок пожелтевшей бумаги, на котором крупным размашистым почерком было написано: «Подлечила бы ты нервы, болезная. Встретишь Катерину, передавай привет».
Я прочитала послание несколько раз, но ничего не поняла. По отдельности каждое слово имело смысл, а все вместе – никакого. Если первое предложение еще можно было связать со вчерашней перебранкой, то кто такая Катерина, я понятия не имела.