Дом для демиурга Том 2: Реальность сердца
Шрифт:
Бернар, должно быть, не впал в ступор; он потянул Саннио за руку - если только цепкие пальцы, схватившие рукав юноши, принадлежали ему, а не бойкому старичку или постороннему, - крепко сжал запястье. Правой рукой юноша держал поводья. Помнил он только одно: нельзя выпускать их, нельзя. Что творилось вокруг, разобрать было невозможно. На шею Крокусу, наверное, упали горячие угли: жеребец вздрогнул всем телом, лягнул кого-то задними ногами.
Человек, что был рядом, круп лошади которого больно прижимал ногу Саннио к крупу Крокуса, потянул его в сторону. Развернуться было невозможно. Люди, чинно стоявшие на разумном расстоянии друг от друга, обратились
То ли Кадоль умел видеть и в кромешной тьме, то ли неким иным чувством различал, что творится вокруг, но именно он вытащил Саннио из ловушки, которой обернулась Красная площадь. Они выбрались одними из первых. Юноша очутился в переулке, где кто-то уже догадался зажечь факелы. Они только добавляли суматохи - люди с факелами беспорядочно носились взад-вперед, пугая лошадей, - но изредка можно было разглядеть хоть что-то. Да, рядом был Бернар. Он держался впритирку к подопечному и, быстро сообразив, что Саннио ничего не слышит, перехватил поводья Крокуса.
– Надо узнать, что с принцем!
– прокричал наследник, но в ответ получил выразительный подзатыльник.
В полной темноте времени, чтобы добраться домой, понадобилось втрое больше обычного. Вечером в Собре зажигали факелы над воротами, так что всегда можно было угадать, по какой улице едешь, да и то была другая ночь: в ней любой человек мог различать контуры предметов, силуэты прохожих... Упавший на столицу мрак был густым и липким, словно все оказались на дне чернильного озера. Даже факел, вырванный Бернаром из рук прохожего, почти не разгонял тьмы.
В особняке тоже царила паника, но тихая и почти сносная. Слуги и гвардейцы сгрудились во дворе с факелами и свечами, молоденькая повариха, помогавшая Магде, даже держала в руках масляную лампу; и как только не обжигала руки о горячую глину?
– Уберите с дороги факелы!
– приказал Бернар.
– И поосторожнее: только пожара не хватало. Лилька, поставь на землю свою плошку!
Вот тут-то Саннио и понял, что слух к нему вернулся.
– Что случилось?
В доме, где горели свечи, ориентироваться было куда проще, чем на улице. Саннио следом за Бернаром прошел в комнату капитана охраны, повалился на самый ближний стул. Стащил с головы шляпу. Удивительно, что не потерял ее в суматохе на площади или по дороге. Бернар вот своей лишился. Со шляпы на пол полетела какая-то мелочь - не то жирный крупный пепел, не то потухшие уголья. Свет от подсвечника с четырьмя толстыми свечами позволял разглядеть, что и полы, и тулья прожжены, местами - до дыр. Шляпа была безнадежно испорчена.
Капитан охраны достал из поставца два низких металлических стаканчика с эмалевым рисунком. На боках снаружи было изображено птичье гнездо на фоне светлого весеннего неба, внутри же - то же гнездо, но вид изнутри. Ярко-голубые яйца выглядели выпуклыми, на них можно было пересчитать каждую крапинку. Саннио хихикнул. Ничего подобного он доселе не видал.
– Такие делают на Хоагере, - объяснил Бернар.
Темно-золотая жидкость плеснулась в стаканчики. Юноша протянул руку к ближнему, посмотрел внутрь, принюхался. "Огненное вино", напиток моряков и северных монахов. Действительно - жидкий
– Надолго это, Бернар?
– Саннио кивнул за окно, где посреди чернильной темени уже разгорались два алых зарева; не рассвет - пожары.
– Откуда я знаю, молодой господин? Может быть, навсегда.
– Как это?!
– Господин герцог не говорил вам о пророчестве святого Андре? О нем не все знают...
– Говорил, - Саннио бездумно потер скулу.
– Да мне и в школе рассказывали...
– Я не успел разглядеть, какая часть дворца взорвалась. Может быть, та, в которой находились королевские апартаменты; его величество погиб, и теперь начинается конец света...
– Свет кончился, точно!
– То ли "огненное вино", то ли осознание того, каким чудом они с Бернаром спаслись, ударило в голову, и теперь с губ сорвалось беспечное хихиканье.
– А что дальше кончится?
– Хлеб, зерно, мясо, вино, потом - дрова, потом - трава на пастбищах и скотина в стойлах, плоды в земле и плоды на деревьях, - обстоятельно перечислил Кадоль.
– И весь обитаемый мир перемрет с голода во тьме.
– Бернар, вы серьезно?
– Абсолютно серьезно, молодой господин. Серьезен, как святой Андре.
– Он сказал - "мир жив, покуда золотая кровь не пролита невинно", так? Но ведь случается же, что один принц убивает другого, мы же про это знаем... Ничего не происходит! Шестнадцать лет назад, когда умер принц Элор, не было такого...
– О пророчестве святого Андре написан десяток трудов. Он сказал одну фразу, а чтобы понять ее, написали тысячу тысяч. Изучили всю историю династии Сеорнов...
– Бернар налил себе еще немного вина, выпил и глубоко вздохнул.
– В конце концов решили, что речь идет о намеренном убийстве коронованного короля. Правда, вот проверить - не смогли. Не рискнули. Все другое еше до книжников успели натворить сами Сеорны. Заговоры, несчастные случаи, отстранения от власти без кровопролития...
– Вот, кто-то проверил, - показал рукой за окно Саннио.
– Так король погиб?
– Ну, не ради же къельского дурня это затмение небесное? Хотя...
– капитан охраны тяжело вздохнул.
– Откуда нам знать? Помыслы Сотворивших неведомы смертным.
– Что мы теперь должны делать? Если король мертв...
– Вы - ничего не должны. В Собране есть два принца и королевский совет. В регенты вас не приглашали и вряд ли пригласят. А как будет мести новая метла - пока не ясно. Посмотреть еще надо.
– Берна-ар...
– вдруг подпрыгнул на своем стуле Саннио.
– Но ведь стрельный состав же... как это могло вообще? Я не понимаю!
– Стрельный состав - не единственное, что могло воспламениться, - капитан охраны развел руками.
– Просто лишь он годился для орудий. Но есть еще гремучая ртуть и гремучее серебро, и "гром-дерево", и "демонский хлопок"...
– Света нет. Короля нет. Дяди нет, - подвел итог Саннио.
За окном царила вязкая черная тьма. Она не пугала: житие Святого Галадеона юноша помнил еще с приюта. Тогда тоже воцарился мрак, а потом Галадеон взошел на небо по сияющей лестнице, и все вернулось на круги своя. Может быть, Сотворившие приберут к себе и невинно убиенного короля Ивеллиона? Поскорей бы, пока столица не сгорела из-за уроненных факелов, пролитого масла и рассыпанных углей...