Дом дураков
Шрифт:
Пока я собирался, распихивая по карманам необходимые мелочи, Миртав стоял на пороге, с любопытством осматривая мою квартиру. Эта процедура повторялась из раза в раз и ничего нового в квартире не прибавлялось, но офицер с неослабевающим интересом изучал полки со снадобьями и ингредиентами.
– Ужин, хозяин?
– под рукой Миртава прошмыгнуло мелкое чумазое существо неопределенного пола и замерло передо мной, вытянувшись по струнке.
– Буду поздно. Не готовь ничего.
– Я охлопал карманы в поисках ключей.
– Принеси из лавки ветчины, хлеба и вина и оставь на столе.
– Слушаюсь, хозяин.
– Существо зыркнуло из-под лохматой челки на Миртава и уселось
– Не боишься оставлять его в квартире?
– Спросил отставник, когда мы спускались по лестнице.
– Ведь враз сопрет что-нибудь.
– Если сопрет, я узнаю, а узнаю, так взгрею да выгоню. Куда он зимой денется?
– Это да.
Зима выдалась снежная и теплая, так что на улицах было мокро и холодно. Я с тоской вспомнил сапоги, оставленные у Толлара вместе со всем снаряжением. В свитере и куртке, практически без оружия, я чувствовал себя почти голым. Миртава запрет на ношение оружия тоже касался, но патрули не решались с ним связываться, и он гордо сверкал рукоятью меча. Меня иногда подмывало выяснить, есть ли в ножнах клинок, или офицерская честь пропита безвозвратно.
Ближайшая таверна располагалась всего в трех кварталах, но к моменту, когда мы наконец ввалились в прокопченное от дешевого воска помещение, ноги у меня промокли почти до колен. Миртава здесь знали, и потому не любили. Вспыльчивый нрав, хроническое пьянство и пробитый шестопером череп делали его опасным собеседником. В некотором роде, роль его собутыльника создала мне славу сорвиголовы.
– Хозяин!
– Миртав гаркнул так, что я ненадолго оглох на левое ухо.
– Тащи выпить! И пожрать моему другу!
Специально для нас был "зарезервирован" стол в ближнем углу. С одной стороны, там было достаточно темно, чтобы отставник не привлекал слишком много внимания, с другой - рукой подать до выхода. Стряхнув рукавом объедки со столешницы и шуганув откормленного кота, мы расположились за столом, ожидая служанку. Тощее облезлое тело грациозно лавировало между столами, одной рукой уперев в бок поднос с кружками и мисками, а второй ловко раздавая затрещины. Миртав звякнул медью, привлекая ее внимание и улыбнулся во все свои тридцать три железных зуба:
– Ай, красавица, как же я по тебе скучал!
– Так уж и по мне!
– Служанка выставила перед нами шеренгу кружек и миску с горячим варевом неопределенного состава.
– А то по кому же!
Пока Миртав метал биссер перед этим суповым набором, я оглядел зал таверны. В основном столики были заняты завсегдатаями: разнокалиберным сбродом, промышлявшим воровством, грабежом и вымогательством. Здесь они коротали время за кружкой пива, игрой в кости и мордобоем, ожидая сумерек. Приличная публика в эту таверну не забредала, сторонясь вывески, на которой красовалось нечто абстрактно-похабное.
За столом в противоположном от нас углу расположились трое громил. Они потягивали пиво и мирно о чем-то беседовали. В центре зала, на огромном круглом столе, прибитом к полу, перекатывались кости и звенела мелочь. Пока игра шла по-маленькой. Хозяин возвышался за стойкой и методично протирал глиняные кружки: плевок, круговое движение тряпкой, снова плевок... Вечерняя жизнь шла своим чередом. Мирав, тем временем, сговорился со служанкой, разом выхлебал кружку пива и, подмигнув мне, удалился в погреб. Служанка, на секунду перестав хихикать, махнула рукой хозяину и скрылась в том же направлении. Я проводил ее взглядом, придвинул к себе одну из кружек и сделал большой глоток. Привыкнуть к этому поилу было практически невозможно, но не строить же из себя неженку посреди бандитского притона! Подождав,
– ...А я ему говорю: "Борода еще не признак!". А он мне...
– ...Содрал серебряный за сапоги, а теперь еще...
– ...Опять пошлину подымут, ни одного обоза на дороге без охраны...
– ...Дурила, кто ж так петлю затягивает! Он же сколько дрыгаться может, если...
– Ой, как поймала стража парня-а-а!
– Затянул кто-то дурным фальцетом, перекрывая гомон таверны.
– Ва-а-а все-ом ба-аба винова-ата-а!
Таверна прислушалась к перепетиям давно знакомого сюжета, один из игроков под шумок стянул со стола пару медных.
– Па-агубила наша бра-ата!
– Продолжал надрываться голос.
Другой игрок хватился своих денег. Грохнула об пол кружка. Еще одна полетела в голову певца. Попала или нет - мне видно не было, но второй куплет озвучен не был. Хозяин споро метнулся под стойку. Я нырнул под стол и затаился.
– Ах ты ж!
– Крикнул обворованный игрок и ударил в ухо ближайшего соседа.
Тот, хоть и был ни при делах, рухнул на пол с выражением полного раскаяния на рябой роже. Я прихватил со стола еще одну кружку пива и устроился поудобнее. Традиционная вечерняя потасовка набрала обороты в считанные мгновения. Глиняная посуда быстро кончилась, в ход пошла мебель. Когда стол над моей головой тяжело приподнялся и отправился в полет через весь зал вместе с котом, покусившимся на неаппетитное варево в миске, я понял, что пора сматываться. Бросив прямо на пол несколько медных монет, я пнул стоящего рядом здоровяка в промежность и на четырех костях пополз к выходу. Меня перехватили всего в паре шагов от двери. Чья-то рука ухватила меня за шиворот и довольно грубо поставила на ноги. Передо мной был один из тех здоровых ребят, которые тихо сидели за дальним столиком. Но меня заинтересовала вовсе не маячившая передо мной злорадная ухмылка, а нечто, находившееся за его спиной. Видимо, на моем лице было написано такое искреннее изумление, что здоровяк обернулся к выходу, не отпустив, впрочем, моего воротника.
В дверях таверны стояла девушка. Прядь светлых волос выбилась из-под платка, огромные темные глаза с восторгом рассматривали наш незамысловатый дуэт.
– Айвэ, - Мой противник неожиданно галантно поклонился и ослабил хватку, чем я и воспользовался.
– Здрас-с...
– Пробормотал я, протискиваясь мимо нее.
Побоище в зале постепенно стихало, и все больше голов поворачивалось к выходу. Девушка продолжала стоять, глупо улыбаясь. Ничем хорошим это закончиться не могло, и оставаться здесь мне совершенно не хотелось.
Я шел домой, размышляя о том, что, конечно, в стенах таверны девчонку не тронут. Наряд, призванный, видимо, замаскировать ее под простолюдинку, столь сильно напоминал маскарадный костюм, а гладкая кожа и наивный взгляд так громко кричали о ее происхождении, что с ней попросту не станут связываться. Другое дело, что всегда найдется какой-нибудь дурак, который решит попытать счастья в глухой подворотне. Разумеется, семья этой дурочки поднимет на уши всю стражу. Разумеется, грабителей поймают. Попутно перетряхнут пол-города, а первым делом заглянут в таверну, и непременно кто-нибудь про меня вспомнит, а там и до обыска рукой подать. Ничего такого у меня вроде бы не хранится, но мало ли... Плюнув на мостовую всего в квартале от дома, я повернул обратно к таверне.