Дом Дверей: Второй визит
Шрифт:
Тарнболл коснулся локтя Джилла:
— Это еще что за чертовщина?.. — шепнул он. Но Фред все равно услышал; он повернул голову в сторону спецагента, но смотрел не совсем на него. И взгляд Стэннерсли сделался странно пустым, несфокусированным, пилот постоянно моргал, пялился, тряс головой и зыркал туда-сюда.
Джилл подошел к нему и протянул руку, чтобы коснуться, но Фред увернулся, шарахнулся от него, отлетел назад, словно получил удар, и резко остановился неподалеку от склона дюны. И этим дело не ограничилось: во время необъяснимой реакции Фреда на
— Фред? — окликнул его сообразивший, наконец, что к чему Джилл. — Это твоя пространственная штука? Дезориентация?
— Это был я, — невнятно пробормотал пилот. — Это, наверняка, я, на хрен! — И растянулся у края дюны, немного подергиваясь, но, откуда-то знал Джилл, не смея двигаться.
— Это я, Фред, — присел рядом с ним Джилл. — Все в порядке. Но что ты хочешь сказать, говоря, мол, это был ты? Ты считаешь, что прошел через ту дверь первым?
Пилот кивнул, но его движение мало походило на кивок. Голова поднялась в гротескном выверте, женоподобном полуобороте, странном вращении, и со стуком опустилась на грудь. Судорожный кивок... кивок человека, мозг которого утратил чувство направления.
— С этим становится все хуже, — пожаловался он. — Спенсер! — Он уцепился за Джилла и притом сперва промахнулся, несмотря на то, что находился рядом, и снова повторил:
— Спенсер! Думаю, что вам придется меня оставить здесь. Не представляю, как я что-нибудь сумею. Только не в таком положении! — Глаза у него по-прежнему оставались крепко зажмуренными.
— Ни в коем случае, — отверг самую мысль об этом Джордж. Он подошел и встал рядом, высясь над ними. — Никто никого не будет оставлять. Послушай, Фред, ожоги твои проходят. Да, уже. Что, собственно, это за штука такая?
— Во всем виновато это место, — ответил Фред. — Ладно, допустим, это ваш сверхъестественный мир — но это также и мой мир. Моя чувствительность к пространству, мой самый страшный кошмар. Место, где все измерения не правильные. Когда Спенсер коснулся меня, то все выглядело так, словно его рука протянулась с расстояния в миллион миль со скоростью света! Все выглядело так, будто он собирался меня ударить. И вы видели, как я отреагировал. Я отодвинулся назад — но отодвинулся-то вовсе не я! Отодвинулось место! И с этим становится все хуже. Я чувствую это. Помните, как коридор, туннель в Замке растянулся, словно резиновый? Тут то же самое. И оно во мне! Показать? Думаю, что смогу. Чувствую, что смогу.
— Фред! Фред! — воззвала к нему Анжела. — Все это лишь у тебя в голове. Ты должен контролировать себя.
Но Джилл не поддержал ее.
— Это не у него в голове. Или там, но не в том смысле, какой вкладываешь ты. Когда он двинулся прочь от меня, то движение не было естественным. Действовала его пространственная штука, но совершенно непропорционально увеличенная Домом Дверей. — А затем, уже обращаясь к Фреду:
— Что ты имеешь в виду,
Фред помолчал, какой-то миг не шевелясь, а затем спросил:
— Те коршуны все еще в небе?
Они посмотрели, те все еще летали.
— Да, — подтвердил Тарнболл. — Они все еще там.
— Тогда следите, — велел им Фред. И открыл глаза, завращавшиеся туда-сюда, а затем уставившиеся ввысь, ввысь, ввысь на небо. Там, в вышине, на фоне ослепительной голубизны плавали похожие на отделившиеся от тела брови птицы. Но внезапно по воздуху пробежала рябь, словно мираж, словно воздух над асфальтовым шоссе в палящий зной, и птицы столь же внезапно пропали.
— Господи! — выпалил Джордж. — Пропали!
— Нет, — возразил, закрывая глаза, Фред. — Они не пропали. Посмотрите еще раз. Видите вон те точки в небе? Это они. Просто тысячей футов выше, вот и все. И я к тому же могу сделать такое и с вами. Я могу это сделать со всем этим гребаным местом! — С этими словами он внезапно отпустил руку Джилла и утянул свою обратно в себя. — Вот потому-то вы и должны оставить меня здесь: я не хочу рисковать сделать то же и с вами.
— Но каким образом? — присела рядом с ним Анжела.
— Отправив вас прочь, — растолковал ей Фред. — Выкинув вас отсюда к чертовой матери, как из пушки, но случайно, не желая того. Видишь ли, я не понимаю этой штуки. И не управляю ею.
Теперь они все стояли или сидели вокруг него, не зная, что же теперь делать и что сказать. Затем Миранда обхватила себя руками и задрожала. Тени удлинялись чуть ли не на глазах, и тень дюны упала на них.
— Наступает ночь, — сказал Джилл. — И наступает она очень быстро.
— Если мы отправляемся немедленно, то сможем добраться до тех гор, — предположил Тарнболл. И добавил чуть более зловеще:
— Может быть.
Но Джилл с задумчивым или отчаянным видом произнес:
— Или, может быть, мы сможем, черт возьми, провернуть это дело чуточку побыстрее. Семимильные сапоги, клянусь Богом!
— Что такое? — не поняла Анжела.
— Семимильные сапоги, — снова повторил Джилл. — Неужели ты не видишь этого? У Фреда — семимильные сапоги или их эквивалент. Если бы он только смог управлять этой штукой, это будет выход для нас!
— Объясни, — коротко попросил спецагент.
— Погоди, — поднял руку Джилл. И обратился к пилоту:
— Фред, а эта твоя штука будет работать в обратную сторону? И как по-твоему, ты сможешь удерживать ее, пока мы перемещаем тебя?
— В... в обратную сторону?
— Ты можешь сближать вещи так же, как расталкивать их в стороны?
— Не знаю, — простонал Фред. — Я хочу сказать, это же все равно как если бы весь этот гребаный мир сделался резиновым, и я не знаю, в какую сторону он растягивается!
— Просто уцепись за него, Фред, — велел ему Джилл. — Сейчас мы переместим тебя. — И они перенесли его, словно младенца, на гребень дюны. Вдали виднелись горы, похожие на голубую кайму на горизонте из белого песка. Но солнце висело низко над горизонтом. Чересчур уж низко.