Дом, который построил Джек

Макбейн Эд

— Мэтью, — сказал он, — у меня здесь несколько офицеров полиции, которые сказали, что они выполняют работу для Уоррена Чамберса по делу Пэрриша. Я подумал, что это ты разрешил их нанять…

— Да, чтобы они сидели в доме Пэрриша, это верно, Мори.

— Дом Пэрриша — это место преступления, Мэтью.

— Былместом преступления. Этот дом принадлежит моему клиенту.

— Кто это тебе сказал?

— Держатель закладной, первое федеральное бюро в Калузе. Ральф Пэрриш — владелец дома. Он купил его для брата, и Джонатан там жил, но принадлежит-то он ему.И

мы находились там с разрешения его владельца.

— Ты и половина управления полиции Калузы.

— Только четыре полицейских, Мори.

— Уже три. Один убит, — сказал Блум.

— Что?!

— Чарли Маклин, застрелен из «смита-и-вессона» тридцать восьмого калибра этой ночью. Тело обнаружено в шесть утра, когда Ник Элстон пришел его сменить.

Мэтью молчал.

— Ты меня слушаешь? — спросил Мори. — Какие-нибудь соображения есть?

— Тебе бы следовало обыскать дом сверху донизу, чтобы…

— Мы уже это сделали, Мэтью. После первогоубийства.

— Вы не находили там какие-нибудь детские фотографии?

— Что?

— Фотографии ребенка у груди матери.

— Мы же их не искали.

— Теперь надо поискать, если их не успел унести тот, кто убил Чарльза.

— Давай-ка более понятно, а, Мэтью?

— Поищи в мотеле «Прибрежный замок Кале», кабинка номер… подожди минутку, Мори. — Он прикрыл рукой микрофон. Ирен в коротких трусиках стояла у раковины в ванной, изучая зубные щетки Мэтью. Он спросил у нее:

— Эта компания все еще в кабинке номер одиннадцать? Хэрли и его приятели?

— Прошлым вечером были там.

Он убрал ладонь с микрофона.

— Мы выследили двух человек, которые наблюдали за домом Пэрриша, — сказал он Блуму. — Их зовут Артур Хэрли и Билли Уолкер. Ты мог бы навестить их. Кабинка номер одиннадцать в «Прибрежном замке Кале» на Сорок первом шоссе. На Хэрли есть уголовное досье.

— Спасибо, — сказал Мори. — Почему ты мне это рассказываешь, Мэтью?

— Потому что, если один из них убил Джонатана Пэрриша, мой клиент может отправляться домой, в Индиану.

— Сейчас я разыскиваю того, кто застрелил Чарли Маклина.

— Это, возможно, одно и то же лицо.

— Может быть. Детские фотографии, говоришь? Я пошлю туда несколько человек.

— Дай мне знать, что вы найдете.

— Ладно, — сказал Блум и повесил трубку.

Ирен чистила зубы, склонившись над раковиной. Мэтью подошел к ней, обнял за талию и прижался к ней. Они посмотрели на себя в зеркало.

— А мы с тобой похожи, — сказала Ирен.

— Совсем не похожи.

— Нет, похожи.

— Может быть, попытаемся выяснить это в постели? — спросил Мэтью.

— Подходящая мысль, — сказала она.

И тут же зазвонил телефон. Ирен посмотрела на него.

— Ты что, всегда занят? — спросила она.

Мэтью взял трубку.

— Мэтью, это Уоррен. Я достал адрес Энтони Холдена. У него сейчас заведеньице для ремонта катеров и лодок. Называется «У капитана Хука», только не спрашивай меня почему. Это у южного моста, ведущего на Уиспер. Что тебе еще нужно?

— Проверь по больнице Ленокс-Хилл в Нью-Йорке. Я разыскиваю все, что касается рождения Хэлен Эббот в августе тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Ее родители — Чарльз и Элиза Эббот. Там еще была и сиделка по имени Люси Стронг, которая работала, когда родилась девочка. Если тебе удастся разыскать

ее, это нам поможет.

— А гдеее разыскивать?

— В Нью-Йорке.

— Это же было девятнадцать лет назад.

— Я знаю. Но попытайся. Тебе придется туда слетать.

— О, Бог мой, Нью-Йорк в феврале. Что-нибудь еще?

— Пожалуйста, не звони мне десять минут, — сказал Мэтью и повесил трубку.

— Хвастунишка, — улыбнулась Ирен.

В то же утро в десять минут девятого дверь гаража в доме на Пеони-Драйв отъехала вверх, и Фрэнк Саммервилл вывел коричневый «мерседес-бенц» на подъездную дорожку. Сидя в своей машине, припаркованной по диагонали на другой стороне улицы, Тутс Кайли видела, как он дотянулся до солнцезащитного щитка над головой. Вот он нажал на дистанционное управление — и дверь гаража снова опустилась. Она завела двигатель и поехала вверх по улице. Спустя пять минут она обогнула квартал и снова припарковалась, на этот раз в другом месте, рядом с недостроенной автостоянкой, домов на пять дальше дома Саммервиллов.

Ровно в половине девятого в начале подъездной дорожки показался зеленый «ягуар» Леоны Саммервилл. Она посмотрела по сторонам, а потом сделала правый поворот на Пеони и тут же свернула влево, на Хибискус-Вэй. Тутс за ней не поехала. Она выбралась из машины и пошла к дому Саммервиллов. На ней был модный коричневый деловой костюмчик и белая блузка. Прогулочные туфли на низком каблуке, серовато-коричневые чулки.

Тутс подошла к входной двери и несколько раз позвонила. А сама тем временем изучила замок. Дверь никто не открывал, да она и знала — открывать некому. Замок был чепуховой штучкой на пружинном запоре. Чтобы с помощью кредитной карточки отпереть замок, ей понадобилось две минуты. Она еще раз позвонила в звонок, а потом, как будто адресуясь к кому-то находящемуся внутри, громко сказала: «Это Марта Холловэй!» — и, повернув дверную ручку, вошла в дом. Заперла дверь изнутри. Постояла. Прислушалась. Ни звука.

«Это называется незаконным проникновением в чужое владение, — подумала она. — Параграф 810.08. Если кто бы то ни было без должных полномочий, без разрешения или приглашения сознательно проникнет в какое-либо строение и останется там… Уголовно наказуемое преступление второй степени. Карается сроком тюремного заключения, не превышающим двух месяцев. Я не хочу, чтобы меня здесь прихватили», — подумала она.

Она немедленно принялась за работу. В доме было три телефона. Тутс всадила по жучку рядом с каждым аппаратом. Один под кухонным шкафом, около настенного телефона. Другой — за ночным столиком, рядышком с телефоном на тумбочке у кровати. Третий — в кабинете, под крышкой письменного стола, почти около телефона. Жучки, которые она воткнула, были не настоящие подслушиватели телефонных разговоров, которые записывают обе стороны этих бесед: Тутс не хотела затевать всю эту возню с угольными микрофонами и заменой их на ее собственные микрофоны. Ее жучки были небольшими передатчиками, и микрофоны включались от звука голоса. Работающие от батареек микрофоны следовало менять каждые двадцать четыре часа. И Тутс завтра утром снова придется рисковать. Но это ей пришлось бы сделать в любом случае: нужно прослушать запись и решить, надо ли записывать и дальше. Если бы на пленке оказалось хоть что-нибудь полезное, Тутс сняла бы свое оборудование и с радостью унесла ноги.