дом на перекрестве 102
Шрифт:
– Да не особо, - я хмыкнула и присела на обрубок дерева, которое мы с Тимаром в свое время сюда притащили, чтобы удобно было говорить с водяным.
– Специально ничего не получается. А вот нечаянно - это да.
– Жалко, - водяной принял свою излюбленную позу - облокотился локтями о берег, оставив тело в воде.
– А то бы ты мне пруд до конца очистила. Он уже намного лучше стал. Остатки грязи еще есть, но пока вся не сойдет, рыбы не заводятся. Да и русалки не хотят возвращаться.
– Да я бы с радостью, - я хмыкнула и перевела взгляд на воду.
– Вот была
Водяной вздохнул и тоже посмотрел на свой пруд, а меня уже понесло. Все-таки вина я выпила изрядно и от непривычки ощутимо захмелела. Давно я не пила ничего спиртного.
– А потом зачерпнула бы ладошкой лунного света и слепила бы тебе рыбок. Волшебных, - я протянула руку к луне, сделав вид, словно захватила что-то в воздухе. А потом покатала это нечто невидимое в ладошках, как дети снежки лепят.
– Да и запустила бы тебе этих рыбок в прудик, - и я щепоткой взяла это нечто из ладони и 'кинула' в пруд. Потом еще раз, и еще раз, делая вид, словно забрасываю в пруд этих 'лунных рыбок'.
В воде раздалось несколько всплесков, и водяной забыв про меня, полностью повернулся к пруду и, открыв рот, смотрел куда-то туда, на воду. А рядом затаил дыхание Эрилив, и даже Марс перестал сопеть и суетиться. Тут над горизонтом вырвался первый розовый солнечный луч, и я снова рассмеялась, продолжая свою игру.
– А еще, если бы я была настоящая фея, то поймала бы солнечный лучик, - протянув руку, я двумя пальцами якобы 'ухватила' этот лучик, - и сделала бы тебе из него золотую рыбку. Солнечную. Волшебную-волшебную!
– скатав в ладошках лучик солнца, я швырнула этот 'снежок' в пруд.
От воды снова раздался всплеск, а водяной громко захлопнул рот и чуть отплыл от берега.
– Ну и напоследок, если бы я была настоящая фея, то пожелала тебе водяной, чтобы пруд твой никогда больше не засорялся. И к тебе вернулись бы русалки, ведь это так трудно жить в одиночестве и пытаться одному спасти свой дом. И чтобы прудик твой приносил счастье тем, кто к нему приходил с добром, - я прищурилась, охватывая взглядом пруд в целом, и сделала движение, словно я обнимаю его весь руками.
А потом подперла кулачками подбородок и стала в тишине смотреть на воду. Эрилив, окаменев от изумления, смотрел на меня, Марс встал и осторожно двигался вдоль берега, обнюхивая воду. А водяной куда-то уплыл.
В этой гулкой тишине, которая разбавлялась только всплесками из пруда, я умиротворенно смотрела на встающее солнце. И так мне хорошо на душе было в эти мгновения, что даже не смущал пристальный взгляд Эрилива и озадаченное фырканье щенка. Солнце встало, и я посмотрела на кристально чистую и прозрачную воду пруда.
– Чистенькая какая водичка. А водяной жаловался, что еще не до конца пруд очистился, - задумчиво протянула я.
– И рыбки... Красивенькие, серебристые.
Эрилив перевел взгляд на пруд и тоже стал смотреть на рыбешек, которые выпрыгивали из воды, радуясь новому дню.
– Вики, ты хоть понимаешь, что это ты?..
– вкрадчиво заговорил
– Что - я?
– в голове было пусто и лениво, и хотелось спать.
– Виктория!
– возле берега с шумом вынырнул водяной.
– Виктория! Это... Это... Спасибо!
– За что?
– я хмыкнула.
– Я ведь только пожелала тебе всего этого.
– Вики, ты, правда, не понимаешь, что ты сделала?
– Эрилив недоверчиво переводил взгляд с пруда, на меня, потом на водяного, снова на пруд.
– Виктория!
– водяной захлебывался эмоциями.
– Вода чистейшая! И песок на дне! Весь ил исчез! И рыбки... Они действительно лунные. И одна солнечная! И... Ох, - он поскреб пальцами голову и булькающе рассмеялся.
– Я в шоке! Ты настоящая фея!
– И я в шоке, если честно, - Эрилив тоже издал нервный смешок.
– Тяв!
– тут же поддакнул Марсик.
– Если бы я была настоящая фея, то ко мне бы уже пришли другие феи и научили бы меня всему. А я... Не фея, а какое-то недоразумение, - меня накрыла какая-то утомленная апатия, да и вино уже выветрилось на свежем воздухе, и сейчас хотелось только спать.
– Ох, Виктория!
– водяной смотрел на меня влюбленными глазами.
– Я с одной стороны очень хочу, чтобы феи нашли тебя, а с другой - мне безумно не хочется, чтобы они увели тебя в свое измерение. Тогда мир лишится чего-то светлого и сказочного, и наша фея, единственная на четыре мира, тоже оставит нас.
– А ее могут увести?
– голос лирелла посуровел.
– Конечно, - водяной вздохнул.
– Она же фея. Думаешь, ей легко жить тут? Феи они ведь...
– он помахал в воздухе перепончатой ладонью.
– Эх! Но как же не хочется, чтобы она нас оставила!
– Определенно, - телохранитель взял меня за руку.
– А ты чего хочешь, Вики?
– Я? Чтобы меня перестали, наконец, дергать и заставлять делать то, что мне не хочется. Чтобы не приходилось постоянно следить за своими словами и поступками, это так утомительно. И чтобы не нужно было постоянно думать о том, где взять денег, чтобы на все хватило. И перестать бояться - незваных гостей, придурковатых принцев, охотников за моей головой, желающих использовать меня в своих играх. И чтобы от меня отцепились все те, кто желает выдать меня замуж за каких-то чужих и ненужных мне мужчин. Я себя иногда начинаю чувствовать вещью. Дорогой, ценной, всем нужной, но вещью. Это... угнетает. Ты ведь не думаешь, Рил, что я счастлива оттого, что мне приходится даже по замку передвигаться в обществе телохранителя?
– Не знаю... Я не рассматривал вопрос под таким углом, - он помедлил.
– Я тебя раздражаю?
– Да не ты. А сама ситуация. Жила я себе спокойно двадцать пять лет и вдруг надо мной тотальный контроль. Думаешь, это может меня радовать? А у фей я могла бы снова стать свободной.
– Но тогда мы лишимся нашей феи, единственной на четыре мира...
– тихо повторил Эрилив.
– Вот видишь?
– я грустно улыбнулась ему.
– И ты туда же. Вы боитесь лишиться не меня, обычной земной девушки Вики, а феи. Пусть даже единственной на четыре мира.