Дом неистовых клятв

Вильденштейн Оливия

Мрачный тон его голоса заставляет меня бросить взгляд за спину на то место, где он стоит, окутанный струйками темного дыма.

«Как мне его найти?»

«Воспользуйся дверью рядом с моим камином. Она приведёт тебя в гостиную, а из неё ты попадёшь в Зал военного совета».

Его голос кажется таким ледяным, что замораживает моё сердце.

«Лор, прости, я…»

Он

уходит раньше, чем я успеваю закончить фразу. Поэтому я говорю ему по мысленной связи, что я люблю его в любом обличье, а затем смотрю в свой шкаф в течение целой минуты, после чего подхожу к ящику с нижним бельём и начинаю искать что-нибудь подходящее. Я не нахожу там купальник, но мне попадается чёрное боди. Когда я рассматриваю его более внимательно, я понимаю, что это часть платья, которое Лор порвал в нашу первую ночь. Кто-то заштопал ткань между ног, но не потрудился пришить чёртову юбку, однако аккуратно сложил её рядом.

Этот костюм не только идеально подойдёт для заплыва, но и, как я надеюсь, улучшит настроение моей пары. Натянув на себя боди, я оборачиваю юбку вокруг талии, закрепляю её и захожу в ванную комнату, чтобы пригладить свои спутанные волосы. Я кручу головой из стороны в сторону, чтобы насладиться тем, как они выглядят теперь, когда опускаются ниже моих ключиц. Меня не должна заботить длина моих волос, но, похоже, во время войны и неопределённости, я становлюсь вот такой мелочной.

«Ты ни человек и не фейри», — шепчет мне мой разум. «Ты можешь отрастить свои долбаные волосы хоть до пят, если пожелаешь».

Иногда я по-настоящему обожаю своё сознание.

Я заплетаю причёсанные волосы в короткую косу, и, даже не надев туфель, прохожу по секретному переходу, ступая голыми ногами по прохладному камню. Воздух такой холодный, что я почти развязываю пояс, чтобы использовать его как палантин, но понимаю, что ткань слишком тонкая и мало чем мне поможет, поэтому решаю оставить её на месте.

Несмотря на то, что Лор может проходить под дверями, он оставил открытой дверь рядом со своим огромным каменным очагом. Моя угрюмая, но заботливая пара.

В библиотеке темно, несмотря на три небольших окна, через которые проникает тусклый свет на высокий стол, сделанный из такого же красного дерева, что и полки, растянувшиеся от пола до потолка. На столе, который занимает большую часть комнаты, расстелена пожелтевшая карта Люса, придавленная каменными пресс-папье.

Я помню это помещение! Я переносилась сюда в своём сознании.

Несмотря на то, что дверь в Зал военного совета тоже раскрыта, и по повышенным тонам, раздающимся оттуда, я понимаю, что там разгорается какой-то спор, я задерживаюсь на пороге и прохожусь взглядом по рядам книг в кожаных переплётах, наслаждаясь всем этим позолоченным великолепием. Решив, что у меня

впереди целая жизнь, чтобы изучить все книги Лора, я устремляюсь вперёд.

В отличие от более узкого помещения библиотеки Зал военного совета оказывается таким же просторным, как и «Небесная таверна». В его стенах нет вырезанных окон, но яркий свет проникает сквозь круглое мансардное окно в пыльное помещение, отчего каменный пол стал похожим на отполированное серебро, а батальные сцены на стенах, выполненные в графитной технике, выглядят живыми.

Насладившись видом этого помещения, я сосредотачиваюсь на огромном прямоугольном столе, вокруг которого сидят девять человек, хотя здесь легко поместились бы двадцать.

Все девять участников схлестнулись в громкой перепалке, которая заставила моего отца крепко сжать подлокотники своего массивного стула и зарычать:

— А кто защитит мою дочь, если это окажется твоей коварной уловкой, Росси?

— Если бы я хотел смерти Фэллон, Кахол, я бы обескровил Мириам, или заколол Зендайю ещё много лет назад.

Я делаю резкий вдох.

— Никогда, мать твою, не угрожай моей паре.

Тени такого же тёмного цвета, как и деревянный стул, на котором он сидит, начинают клубами валить от наручей моего отца.

— Это не угроза, а лишь напоминание о том, на чьей я стороне.

Юстус говорит с таким апломбом, точно ему не впервой вступать в подобные перепалки.

— Кстати, твоя дочь здесь.

Мой отец поворачивает голову точно в замедленной съемке, как будто ему доставляет большого труда оторвать свой испепеляющий взгляд от Юстуса. Он встаёт со стула ещё более медленно, прошуршав штанами по мягкому сидению, сделанному из такой же чёрной кожи, что и одежда, надетая сейчас на присутствующих воронах.

Единственный, кто не облачён сейчас в чёрное, это Юстус Росси. Даже Габриэль оделся во всё чёрное. И хотя его лицо не украшено полосами, как у воронов, а его уши заострённые, он прекрасно вписывается в эту компанию.

— Доброе утро, inon.

Мой отец крепко сжимает пустой стул рядом с собой и выдвигает его для меня.

— Ты отдохнула?

Я бросаю взгляд во главу стола, откуда на меня смотрит мрачное лицо с золотыми глазами. Лор явно всё ещё раздосадован.

— Да, dadhi.

Я не спрашиваю его о том, отдохнул ли он сам. Его глаза покраснели, и под ними образовались фиолетовые круги, которые не могут скрыть даже угольные полосы. Неужели он всю ночь летал над морем, опечаленный тем, что стало с его парой?

Устроившись на широком стуле, я останавливаю свой взгляд на двух незнакомых лицах. Одно из них принадлежит женщине с высоченными скулами, коротко постриженными седыми волосами, цвет кожи которой лишь немногим светлее мебели; другое лицо принадлежит мужчине с огромными мускулами, глубоко посаженными глазами и выдающимся носом, напоминающим железный клюв.