Дом подруги
Шрифт:
Он вернул мне трубку, и я положила ее на рычаг.
— Слышала? Появился покупатель на Майлкросс-парк, хочет посмотреть поместье. Не знаю, говорил ли я тебе, что решил продать его? Прости, Диана. Мне так хотелось провести с тобой все утро.
— Мне тоже.
Я нисколько не покривила душой — мне действительно было жаль, что Чарльзу нужно уезжать. Обняв меня, он снова принялся меня целовать. Потом вдруг неожиданно резко отодвинулся.
— Нет. Было бы ошибкой снова заняться
У него едва хватило времени принять душ и выпить чашку кофе, когда возле дома остановилась машина.
— Пока, дорогая, — пробормотал он. Легкий поцелуй — и Чарльз исчез.
Я жевала тоненький ломтик тоста и думала о Чарльзе. Наслаждение, пережитое прошлой ночью, еще не успело покинуть меня. Я была в состоянии, близком к эйфории, и никак не могла заставить себя мыслить хоть сколько-нибудь разумно. Телефон снова зазвонил. Я машинально бросила взгляд на часы — десять тридцать. Это никак не мог быть Чарльз.
— Алло, можно попросить Чарльза?
Голос Сюзанны я узнала сразу.
— Он уже уехал. Позвоните ему домой, в Майлкросс-парк.
Я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более приветливо и непринужденно. На другом конце провода повисло молчание.
— Держу пари, он вас трахнул…
Я едва не швырнула трубку. Но в голосе женщины была такая черная тоска, что во мне проснулось любопытство. Наверное, это стыдно, но тут уж ничего не поделаешь.
— Простите, а вам не все равно?
— Только не воображайте, что это что-то значит! Чарльз готов трахнуть любую женщину на расстоянии вытянутой руки.
— Почему бы вам тогда не забыть о нем? — мягко спросила я. — Тем более если этот человек сделал вас несчастной?
— Потому что он для меня — единственный! Конечно, я пыталась, а как вы думаете?! Но все напрасно — я влюбилась в этого сукиного сына и буду любить его, даже когда он состарится и больше не сможет трахать других женщин. И потом… детям нужен отец.
— Это дети Чарльза?!
Я была потрясена. На мгновение все поплыло у меня перед глазами.
— Конечно. Ах да, вы ничего не знаете. Естественно, он вам не сказал. У нас мальчик и девочка. Им сейчас семь и пять.
— А вы… вы с Чарльзом женаты?
— Нет. Видите, я откровенна с вами. Сама не знаю, почему. Честно говоря, я бы с удовольствием выцарапала вам глаза, если бы могла. Да только зачем?
— Простите. Мне очень жаль.
— Это еще почему?
— Ну-у… у вас такой несчастный голос.
— Да. Тут вы правы — так оно и есть. Дура я… самая настоящая дура — вот вам вся правда, как на духу. Хотите добрый совет? Бросьте вы его, пока не поздно. И найдите себе хорошего парня,
В трубке вдруг что-то щелкнуло, и разговор оборвался. Я обхватила голову руками. И почувствовала себя такой же несчастной, как вчера. «Интересно, может, у меня просто начинается депрессия»? — с вялым любопытством подумала я.
В конце концов, привычка к самодисциплине, которую я вырабатывала годами, пришла мне на помощь. Решив перекусить, я поболтала немного с миссис Бакстер, здравый смысл которой сейчас действовал особенно успокоительно на мои вконец раздрызганные нервы. Впрочем, женщина она была на редкость тактичная, и о том, что Чарльз оставил в душе свою бритву, я узнала, только когда она ушла. Взяв ее в руки, я смотрела на нее, пока не почувствовала, как у меня внутри раскручивается тугая пружина желания. Тут зазвонил телефон. Ринувшись в спальню, я одним прыжком метнулась к кровати и схватила трубку. Это была Мин.
— Привет, Дэйзи. Ты откуда-то бежала?
— О господи! Я подумала, что это, возможно, Чарльз. Черт, что я несу? Конечно, я рада тебя слышать. Честно говоря, я счастлива, что ты позвонила. Именно ты мне и нужна.
— А что — Чарльз звонил? Он уже вернулся?
— Если бы только звонил, — мрачно буркнула я. — Он уже успел побывать тут.
— Дэйзи! Уж не хочешь ли ты сказать?.. И когда же он?.. О нет, Господи, спаси и помилуй! Я сейчас просто лопну от любопытства! А ну, выкладывай!
— Ну… прихожу я вчера из библиотеки, а он уже тут. Из аэропорта приехал прямо ко мне. — Я вспомнила, как увидела его стоявшим у окна в студии, и почувствовала, как ноги у меня стали ватными.
— Ну, а дальше что?! Что ты молчишь? Рассказывай же! — теребила меня Мин.
— Мы съездили в один местный паб пообедать. Разговаривали… только не спрашивай, о чем, потому что я не помню. Ах да, он рассказывал мне об одной своей женщине, с которой он жил в Южной Африке. Насколько я помню, они прожили вместе чуть ли не десять лет.
— Да-а? Понятно. Ну, а что дальше? Что там насчет этой женщины?
— Во-первых, все это — уже давно дело прошлое. Он признался, что спал с ней в этот свой приезд, но добавил, что уже много лет назад понял, что любовь давно прошла.
— Ну, и что тут такого? — Мин тут же ринулась в атаку, готовая до последней капли крови защищать своего любимчика. — Возможно, ему просто неудобно было ей отказать. Вот он и решил, так сказать… эээ… оказать ей услугу.
Кажется, совсем недавно я слышала то же самое. Почему-то мне было это неприятно.