Дом престарелых
Шрифт:
"Что думаешь?" - спросил он.
"Катапульта однозарядная, работает по принципу высвобождения энергии скрученного волокна", - просигналила я.
– "Опасности не представляет. Стрелы из бойниц опасны для тебя, однако я сомневаюсь, чтобы они пробили мой панцирь."
"Почему ты не захватила оружие, почему!"
"Ангар сгорел первым!" - оборвала я.
– "Ты же видел, как он взорвался."
"Вся моя работа... Мои исследования... Все погибло..."
"Ты пока дышишь" - успокоительно
– "Втяни брюхо, от тебя уже эмоциями пахнет."
Бист нервно пошевелил задними ногами.
"Если с нами говорили млекопитающие, они станут стрелять. И будут целить в глаза!"
"Ты жжёшь мне рецепторы" - недовольно просигналила я. Бист немедленно убрал руки.
Тем временем, томительное ожидание подошло к концу. Из бойницы вылетел комок травы и шлёпнулся недалеко от нас. Бист с радостным шипением прыгнул вперёд, ухватил пищу и стремительно проглотил. Довольно покачиваясь, он вернулся ко мне и забрался на спину.
"Вкусно!" - сообщили рецепторы, едва Бист до них дотронулся. Я чавкнула.
"Между прочим, я тоже голодна".
"Сейчас, сейчас..." - он тщательно перемалывал траву зубчиками ротовой полости. Наконец, доведя пищу до нужной мягкости, Бист широко развел челюсти и опустил голову навстречу моему лицу. Трава и правда была вкусной.
Тем временем на каменной террасе, чуть в стороне от нас, раскрылась небольшая дверца и наружу выбрался местный обитатель. Уанка оказались значительно меньше нас размерами, с четырьмя волосатыми конечностями и относительно крупной округлой головой. Внешние органы слуха напоминали две полуокружности, симметрично расположенные по бокам черепа, глаз было только два, как и у всех млекопитающих, тело покрывала серо- бурая кудрявая шерсть, хвоста или хобота не имелось. Вокруг тазовой области уанка было обернуто примитивное одеяние из растительной ткани; отсюда я сделала вывод, что аборигены обладают уязвимыми половыми органами.
– Вас не пропустят!
– крикнул страж.
– Убирайтесь обратно в море!
– Мы не из моря, - терпеливо ответил Бист.
– В море обитают только наши дети.
Уанка так раскрыл глаза, словно я прыснула ему кислотой в лицо.
– К- какие дети?
– пробормотал он.
– Вы должны их знать, - я неодобрительно царапнула скалу задними ногами.
– Морских богов знают все!
"Не увлекайся" - предупредил Бист.
– "Если они решат, что мы опасны..."
"Мать рассказывала о культуре уанка" - возразила я.
– "Они поклоняются зганам, считают их богами воды."
"Богами?"
"Это понятие присуще только стадным видам псевдоразумных..."
Пока мы обменивались сигналами, уанка скрылся в башне и вновь потянулось ожидание. В этот раз ждать пришлось гораздо дольше, но результат того стоил: на каменную террасу выбралась целая делегация во главе с обнаженным самцом, у которого вся шерсть на голове и в паху была тщательно выбрита. На груди он носил бронзовую пластину с выштамповкой,
– Кто вы, говорите, кто вы, излагайте!!!
– завопил лысый уанка.
Я повторила нашу историю. Абориген затрясся.
– Аракара? Аракара-самун? Тьон аракара?
– Да, самец и самка аракара, - ответила я на родном языке, слегка удивленная знаниями уанка. Впрочем, его знания, видимо, этими словами и кончались. Сцепив длинные верхние конечности за головой, уанка опустился на колени, прижался лбом к скале и быстро затараторил:
– Простите этих воинов, божественные, они глупы, неразвиты и плохо пахнут. Я жрец, я носитель знания, я не осквернен. Я достоин говорить с вами?
– Говори, - позволила я.
– Отец и мать!
– уанка вскочил, потрясая конечностями.
– Вы явились! Было сказано: в зеленый день придут отец и мать! Было сказано?!
– с этими словами он так пнул соседнего аборигена, что тот едва не свалился в пропасть.
– Истинно...
– пробормотали все уанка, поспешив отодвинуться от жреца.
– Кто скажет, что вокруг не зеленый день? Кто скажет? Кто это скажет?!
"Они дальтоники?" - безмолвно поинтересовался Бист. Я легонько сжала его ногами, призывая к вниманию.
"Уанка не различают цветов. Этот абориген пытается извлечь выгоду из нашего появления", - просигналила я.
– "Будь осторожен. Возможно, придется прыгать."
"Ты не удержишь нас в воздухе! Здесь слишком низкое давление!"
– Хватит ныть!
– прошипела я вслух. Бист умолк. Тем временем уанка закончил визжать и вновь обернулся ко мне:
– Ты мать или отец, о божественное существо?!
– Я самка.
– Истинно...
– пробормотал жрец.
– Ваше появление было неизбежно! Неиз- беж- но! Как вода!
– Вода?
– переспросил Бист.
Уанка энергично затряс головой.
– Да, да, да! Вода с неба - боги в море - отец и мать богов здесь!
– Мы с Яхтырлы еще не спарива...
– Бист запнулся и скрутил ноги в агонии боли, поскольку я укусила его за челюсть. Уанка отпрянули, глядя на нас широко раскрытыми глазами.
– Он хотел сказать, что мы еще не спаривались в горах, - пояснила я. Вот ему и не терпится. Вы же знаете, все самцы думают об одном и том же... Приходится успокаивать.
Жрец с готовностью принялся хохотать, ему вторили воины. Я указала передней рукой на стену.
– Вы пропустите нас к морю?
– О, божественная!
– жрец подскочил.
– Ты должна нам помочь! Так было сказано! Ты пришла в зеленый день!
Я покрепче сжала Биста задними коленями на случай, если придется прыгать.
– Чем я могу помочь?
Жрец обхватил себя за плечи.
– К нам прилетели чужаки. Оттуда, - он упал на спину и указал обеими ногами на гигантский диск Матери, пламеневший в лучах заходящего солнца, затем проворно вскочил.
– Они говорят плохо, но понятно. Говорят, что хотят дать нам много подарков и знаний. Просто так! В этом их вера, говорят.