Дом с привидениями в Летчфорде
Шрифт:
В случае смерти всех других детей, кроме сына, наследующего Фэри-Уотер, половина упомянутого годового содержания одномоментно выплачивалась упомянутой Мэри, которая, согласно воле капитана Джеффри Тревора, должна была жить в Фэри-Уотер, распоряжаясь всей обстановкой, за исключением серебра и картин.
Здесь мистер Хендерсон сделал паузу.
«Если учесть, что завещание составил Джеффри, оно могло быть и хуже», — подумал я.
— При одном обязательном условии… — продолжал поверенный, и тут я понял, что жало документа заключено в его хвосте.
Миссис
Там были и другие пункты, которые я забыл, несущественные детали, вроде пятидесяти гиней мистеру Хендерсону и мне. Слушая недвусмысленный приговор, обрекавший миссис Тревор на вечное вдовство, я поглядел на нее и заметил, что парфянская стрела, пущенная почти что с того света, попала в цель.
Если моя кузина и не совсем разобралась в тонкостях оставленного мужем завещания, она прекрасно поняла, что эта оговорка ставит непреодолимую преграду между ней и человеком, которого она, быть может, встретит и полюбит когда-то в будущем.
Тем не менее, она не проронила ни слова. Когда, закончив чтение, мистер Хендерсон спросил, ясен ли ей смысл документа, она ответила:
— По-моему, да, — тем сдержанным, угнетенным тоном, который она усвоила в последние годы и от которого только начала отвыкать.
— Если вам не все понятно, я могу объяснить.
— Благодарю вас, понятно, — ответила она. — Затем, после минутной паузы. — Надеюсь, я вам больше не нужна.
При этих словах мистер Хендерсон встал и поклонился. Когда я распахнул перед нею дверь, она не взглянула на меня. Она упрямо опустила голову, как некогда весенним ясным утром в Уинчелси.
«Интересно, вспоминает ли она сейчас тот день?» — подумал я, глядя, как она медленно пересекает холл и входит в маленькую комнату, которую предпочитала всем другим.
— Боюсь, миссис Тревор очень расстроена, — сказал мистер Хендерсон, когда я снова занял свое место у камина. — Какое жестокое завещание!
— Жаль, что мы не можем бросить его в огонь, — заметил я, тоскливо глядя на пылающие угли.
Мистер Хендерсон схватил завещание, словно испугался, что я осуществлю свое намерение.
— Джеффри всегда был негодяем, — продолжал я, делая вид, что не заметил его жеста, — и до конца остался верен себе.
— Миссис Тревор расстроилась сильней, чем я ожидал, — сказал мой собеседник. — Мне казалось, она не из тех женщин, что лелеют мысль о новом браке, во всяком случае в первые дни вдовства.
— Она никогда не лелеяла подобных мыслей, — ответил я решительно.
— Не удивительно! Муж не позволял ей и двух слов сказать ни с одним мужчиной, кроме меня.
Что-то в его словах меня покоробило.
— Прошу прощения, мистер Хендерсон, —
— Ну конечно! Конечно! Я имел в виду и кроме вас.
Хотя я смертельно боюсь всего, что связано с женщинами, меня возмутило, что мистер Хендерсон отозвался обо мне, как человеке, которого можно в подобных обстоятельствах не брать в расчет.
Я взглянул на него, и у меня зародилось подозрение, что будь завещание иным, то мистер Хендерсон, возможно, вознамерился бы жениться на вдове. Он был моложе меня и гораздо привлекательней. А миссис Тревор могла и не заметить, что ему недостает je ne sais quoi [9] — того, что отличает людей, привыкших вращаться в хорошем обществе.
Но теперь, слава Богу, мне было незачем тревожиться по поводу мезальянса. Возможно, нашелся бы какой-то человек, готовый отказаться от денег, чтобы назвать ее своей женой, однако она никогда не бросит детей.
9
Неизвестно чего (франц.).
Я откровенно высказал эту мысль мистеру Хендерсону, который ответил, что я совершенно прав. И все же он еще раз намекнул, что удивлен тем, как миссис Тревор восприняла известие.
— Уверяю вас, — сказал я, — она огорчена не тем, что лишена возможности выйти замуж. Ее расстройство вызвано другой причиной.
— Как ни возьми, дело скверное, — заметил он, натягивая перчатки, застегивая пальто и выпивая одну за другой две рюмки мадеры перед тем, как выйти на холод. — Я перевидал на своем веку немало неудачных браков, мистер Тревор, и я предпочел бы видеть одну из своих дочурок в монастыре или в могиле, чем замужем за человеком, вроде вашего покойного братца.
— Вы, вероятно, выражаетесь фигурально, — заметил я, — у вас же нет детей.
— Это у меня-то нет! — воскликнул он. — Да у меня целая дюжина ребятишек обоего пола, а некоторые даже ростом с миссис Тревор.
— Я и не знал, что вы женаты! — воскликнул я.
С минуту он глядел на меня и вдруг залился звонким смехом, но тотчас опомнился.
— Тысяча извинений, я забыл, совсем забыл. Если миссис Тревор случайно услышала меня, то передайте ей, я не хотел ее обидеть. — Он так настойчиво пытался убедить меня в своем глубоком сожалении и отсутствии дурных намерений, что не меньше минуты продержал без шляпы на сыром ветру.
Избавившись наконец от мистера Хендерсона, я подошел к двери, за которой скрылась миссис Тревор и попросил позволения войти.
— Прошу вас, — отозвалась она и, отняв руки от лица, улыбнулась той мягкой улыбкой, которая стала еще мягче с тех пор, как я увидел ее впервые.
— Мне кажется, я этого не заслужила, — начала она. — Я не хочу дурно говорить о покойном, но он грубо оскорбил меня.
Я осмелился предположить, что, вероятно, муж ее смотрел на завещание как на простую предосторожность.