Дом Теней

Богун Живиль

– И очень пыльная. Вот салфетки, намочите и протрите стол, пожалуйста. И стулья не забудьте! – стол окружали пять венских стульев весьма почтенного возраста, судя по трещинам на блестящем черном лаке.

Мальчики нехотя повиновались. Хорошо, что не стали настаивать на своем – София не смогла бы толком объяснить, почему не хочет, чтобы дети бродили по дому одни. Странный он, конечно, дом этот. Снаружи выглядит, как жуткий барак, а внутри очень даже мило и уютно. Правда, судя по слою пыли, пустует уже не один месяц. Ах да, Михаил ведь говорил,

что долго искал ее, наследницу то есть…

Подстегиваемые любопытством, парни справились с обедом даже быстрее обычного. Однако Софии кусок в горло не лез, она выпила только кофе со сливками – судя по буренке на баночке, от того же правильного фермера.

– Что ж, пора на экскурсию, – сказала она, отставляя чашку в сторону.

Начало не предвещало ничего особенного. Кладовка напротив кухни была сверху донизу заставлена большими и маленькими коробками, заглядывать в них пока не стали. Рядом ванная с вполне современной сантехникой. Лестницу пропустили, прошли в длинную часть коридора. Денис осторожно открыл первую дверь, просунул голову внутрь и ахнул:

– Да ладно!

Это была настоящая мальчиковая комната, причем на двоих: две узкие тахты, два письменных стола, два стула – всё в зеркальной симметрии; только платяной шкаф был один. Сквозь пыльное окно сочились косые лучи солнца, падая на яркий полосатый ковер. А стены были увешаны географическими картами – физическими, политическими, климатическими и какими-то еще, с первого взгляда не разберешь.

– Чур моя! – Денис с разбегу плюхнулся на левую койку. – Упс, не сказать, чтобы мягко…

– Так и мы не принцессы, – хмыкнул Филипп, оглядывая помещение. – Турника не хватает. И компьютера. Но в целом классная берлога.

– Вы тут остаетесь? – Софии не терпелось увидеть остальные комнаты. – Я пошла дальше.

– Мы тоже! – Денис мигом вскочил с тахты и пулей вылетел в коридор. Филипп не отставал.

Следующей оказалась небольшая спальня: мебель из светлого дерева, неброские обои, коврик и шторы в пастельных тонах. Стены украшали акварели: два морских пейзажа и натюрморт с цветущей веточкой яблони, а может, груши или сливы – София в садоводстве не разбиралась.

– Очень мило, – сказала она. – Старомодно, конечно, но мило.

– Не хуже, чем у бабули с дедулей, – заметил Денис. – Ладно, пошли дальше.

За дверью напротив оказалась гостиная, или зала, как сказала бы питерская бабушка. Вот уж где обстановка была не просто старомодной, а действительно старинной. Два дивана с высокими спинками и широкими подлокотниками, жесткие кресла, наборный чайный столик, множество картин, богатые шторы, трехъярусная люстра с хрустальными подвесками и такие же бра на стенах. Сплошной антиквариат, причем в отличном состоянии.

– Как в музее! – изумился Филипп.

– Ага, только кресла ленточками не перетянуты и нет суровой тетки-надзирательницы, – добавил Денис.

– Смотрительницы, – машинально поправила его София, растерянно озираясь.

– Ух ты,

какие часы! – Филипп указал на высокие напольные часы. Деревянный корпус украшала затейливая резьба, загадочно мерцал золотистый циферблат, однако маятник за стеклянной дверцей был неподвижен. – Жаль, что стоят… Как думаешь, их можно завести? Или они сломаны?

– Не знаю, сынок. И выяснять не собираюсь – понятия не имею, как заводятся такие штуковины…

Следующие полчаса они как зачарованные бродили по музейной зале, разглядывая картины на стенах и бронзовые статуэтки на подставках. Даже коллекция фарфоровых безделушек в застекленном шкафу – пастушки с пастушками, барышни с кавалерами, ангелочки-кошечки-собачки – здесь смотрелась органично. Трогательно.

– А тут что? – Денис приподнял край пыльного чехла в дальнем углу комнаты. – Ну ни фига себе… Мам, посмотри!

София уставилась на блестящий черный изгиб.

– Рояль? Правда, что ли? Господи, настоящий рояль!

Она подбежала к инструменту, стянула часть чехла, провела рукой по крышке клавиатуры, затем открыла ее и благоговейно опустила пальцы на клавиши…

– Мам, может, мы сначала закончим дом осматривать? – раздался за спиной нетерпеливый голос Дениса. – Тебя только подпусти к инструменту, потом силой не оторвешь!

София горько усмехнулась: точно так говорил Джеймс, когда она садилась за фортепиано где-нибудь в гостях. Своего инструмента у нее никогда не было, не считая старинного немецкого пианино, на котором она, собственно, и училась играть, пока жила у отчима. Учительница музыки, приходившая на дом, твердила что-то о врожденных способностях…

– Сыграешь нам потом, мам? – Филипп осторожно тронул ее за плечо.

– Я мало что помню наизусть, – очнувшись, смущенно проговорила она.

– Раз есть рояль, должны быть и ноты.

– Логично, – София легонько потрепала темные кудри сына. – Что бы я без вас делала, а?

– Пропала бы, – серьезно ответил Филипп.

– Это точно… Ладно, пошли, а то Ден уже копытом бьет.

Денис, не дожидаясь их, отправился исследовать последнюю комнату на первом этаже. Он стоял в дверях, пытаясь нащупать на стене выключатель, поскольку внутри было сумрачно – дневной свет почти не проникал сквозь плотные шторы.

– Похоже, здесь нет общего освещения, – сказала София, глянув на потолок. – Попробуй включи вон тот торшер слева.

Зеленый жаккардовый абажур засиял мягким светом, и комната предстала перед ними во всей своей загадочной красе.

– Это что, библиотека? – изумился Денис.

– Для библиотеки книг маловато, – заметила София.

– Маловато? Два огромных шкафа!

И правда, в первую очередь бросались в глаза два дубовых шкафа, за стеклянными дверцами которых теснились толстые тома в одинаковых кожаных переплетах. Напротив стоял небольшой диванчик и журнальный столик. Верхнее освещение заменяла целая коллекция светильников – настенных, напольных и настольных.