Дом в Хамптоне

Нейджи Глория

— Да, — прошептал он, хотя Катарина крепко спала на другом конце дома. Он всегда удивлялся, почему люди обязательно шепчут, если телефон звонит ночью.

— Рикки?

— Да.

— Это Френки Кэрш.

— Френки, что случилось? Ведь только четыре часа, черт подери!

— Случилось кое-что. Я должен рассказать тебе. Не знаю, что делать. Могу я зайти?

— Конечно, конечно. Заходи. Я отключу сигнализацию. Встречу тебя у въезда в гараж. Когда ты будешь?

— Через пять минут. Я близко.

Рикки встал, затянул поясом халат и пошел

встречать гостя. Что-то тот натворил. Сегодняшняя ночь как раз подходит для происшествий, когда жизнь способна сменить направление, сойти с обычного курса. В бизнесе, Рикки это знал, бывают такие переломные моменты, когда все меняется. Совершаются рискованные сделки, повышаются ставки, извлекаются уроки. Но в личной жизни ему такое в новинку.

Исключением была, наверное, только вечеринка, на которой он впервые встретил Мэтч, а в общем его ничего не могло вывести из иронической отстраненности. Он закрыл бутылку перрье и взял ее с собой, ведомый каким-то чутьем, как святой Бернар вот так же находивший жертв обвала. Он выключил сигнализацию и вышел через главный вход ждать Френки. Ему было лестно, что этот парень выбрал его, приятеля, а не родственника. Он надеялся, что сможет помочь ему.

Когда Френки Кэрш подъехал к стоянке у дома Рикки Боско, тот уже ждал его. Он открыл дверцу и сел к нему в машину.

Лишь единственный раз он видел подобное лицо. Это было в Музее восковых фигур на Кони-Айленд. Смертельно белое. Болезненное, мокрое от слез. Он сидел, выпрямившись. Рикки подвинулся, помог ему пересесть и повел машину к дому. Они молчали.

Наконец, Рикки не выдержал.

— Иисусе, Френки! Ты выглядишь, как единственный оставшийся в живых из «Кошмара на Улице Вязов». Что произошло?

Френки спрятал лицо в ладонях, задрожав всем телом.

— Я потерял ее! Потерял! Думаю, я убил ее. Боже! Не знаю, что делать. Я совсем не хотел! Я не хотел этого! Она пыталась убежать от меня, а я хотел остановить ее…

Подобного Рикки не ожидал.

— Кто? О ком ты?

— Фритци! Кажется, я убил ее.

Рикки глубоко вздохнул. О Боже! Избранницы… Как они влияют на нашу жизнь. Одна ночь. Двое влюбленных мужчин. Две женщины. Он наблюдал в сумерках, пока Катарина закончит, затем отвез ее домой и уложил в постель. Он сделал это не потому, что был равнодушен или малодушен. Просто это был результат его моментального тренинга — сосчитать до десяти, отбросить все, не дать разыграться эмоциям, быть всегда в форме. Вот почему он богат, вот почему он сейчас дома в халате за шестьсот долларов, а его распутная беспомощная подруга спокойно спит наверху.

А Френки, бедный Френки сделал другой выбор и теперь сидит рядом, дрожа от ужаса. Не стоит заканчивать жизнь на большой дороге. Его дорога — желтого цвета, она ведет к деньгам. Мысленно он поблагодарил себя за то, что он такой, какой есть, что он никогда не полагался на Бога, а только на себя.

— Френки, пойдем в дом и подумаем вместе. Я дам тебе выпить, ты примешь

душ и успокоишься. Хорошо? Потом, может быть, мы кому-нибудь позвоним.

Френки схватил его за руку, больно сжал ее.

— Кому?

Рикки похлопал его по руке.

— Ну, Френки. Ты же позвонил мне? Ты мне должен доверять. Пойдем же.

Когда Френки немного успокоился, Рикки заставил его рассказать все сначала. Одна деталь отсутствовала, а она была важна. Что же все-таки случилось с Фритци Феррис — умерла она или просто потеряла сознание?

Френки шагал взад и вперед по комнате.

— Френки, давай вернемся туда и посмотрим, что с ней. В порядке она или нет. Тогда решим, что делать дальше.

— А если нет? Они заметят нас.

— Но, Френки, послушай! Если она умерла, мы немедленно обратимся в полицию. Я позвоню лучшему адвокату в Нью-Йорке. Ты, черт возьми, объяснишь ему всю правду и, может, получишь год. Убийство в состоянии аффекта, непредумышленное убийство второй степени. А если они сами найдут тебя, скажут, что ты убийца.

— Нет, не я. Джеймсон! Она же с ним. Он мог это сделать.

— Подумай трезво, Френки. Ты сейчас напуган, но я тебя знаю. Ты — хороший человек. Ты же не допустишь, чтобы невинный был осужден вместо тебя? Забудь об этом. Ты любил ее, она тебя оставила, ты запсиховал. Красивый молодой парень сошел с ума от сексбогини. Все, кто ее видел, знают это. Самая притягательная самка, которую я когда-либо видел.

— Она не такая… Это ее маска, ее защита. Она такая милая, добрая. Она попыталась убежать от меня. Копы решат, что я сексуальный маньяк.

Рикки остановил его и взял за плечи.

— Френки, что ты говоришь?! Разве ты можешь быть маньяком?!

Слезы покатились по лицу Френки.

— Нет. — Он едва мог говорить. — Они не могут так решить… Едем!

Шесть часов утра. Гарри снится сон: мать и отец вместе сидят за кухонным столом загородного дома и играют в карты. Мать улыбается.

— Всегда, по-видимому, необходимо сохранять присутствие духа, — говорит она.

— Позови мне мистера Рокфеллера к телефону, — отвечает отец.

— Я хочу сказать Гарри, что у меня рак, — говорит мать.

— У него свои проблемы, — отвечает отец.

Звонит телефон. Джина стонет и толкает его локтем. Телефон с его стороны. Гарри приподнимается и берет трубку.

— Алло? — С пробуждением приходит страх. «Донни умер!»

Дженни Джеймсон плачет. Она с трудом говорит.

— О Боже, нет! Нет еще.

Гарри садится, включает свет.

— Дженни? Что случилось?

— Гарри, ох, Гарри. Это…

— Он же чувствовал себя лучше.

— Нет, нет! С Донни все в порядке. Это Фритци. Это случилось с ней. Гарри! Приезжай, пожалуйста. Полиция и врачи уже здесь. Донни еще спит. Я не хочу оставлять его одного. Не знаю, что сказать ему, когда он проснется.

— Выезжаю, — Гарри положил трубку и вскочил с кровати, торопливо надевая брюки. Джина встала следом, подавая ему одежду.