Дом, в котором горит свет

Милош Тина

Дождь все усиливался, пробирал до костей. С каждой каплей этого дождя становилось тоскливее. Жизнь не радовала так, как раньше. Появилась какая-то неудовлетворенность, понимание собственной неполноценности. Неужели кризис среднего возраста так незаметно подкрался? Вроде бы рановато…

Я снова и снова думал о Кире — нежной, ласковой, родной… И если первой женой я восхищаюсь, то вторую мне искренне жаль. Поэтому и срываюсь к ней по любому звонку, что боюсь, что она вены себе спилит или в петлю полезет. В таком состоянии она что-то угодно может выкинуть, а с ней дома Полинка. И я не могу ручаться,

что Вика ничего не сделает с дочкой. Она слишком зависима от меня, хотя я всегда пытался научить ее самостоятельности. Бесполезно. А мне не нужна рабыня, мне нужна жена.

«Ник, я очень сильно тебя люблю», — говорила раньше Кира, и я боялся этих слов. В них было столько искренности, что становилось порой не по себе. Я боялся, потому что испытывал то же самое. А Викины признания для меня были подобны пустому звуку, ненужному и порой раздражающему.

Вошел в подъезд, пешком поднялся в съемную квартиру и, не найдя стакана или кружки, сделал глоток только что купленного в ближайшем универмаге дешевого виски, стараясь игнорировать трезвонящий звук телефона. Вика… и зачем она названивает? Ясно же дал понять, что в срочную командировку уехал.

Опять звонок. Теперь уже в дверь. Наверняка жена. Вторая. Когда же она оставит меня в покое? Даже не глядя в зеркало, в котором отразились бы недельная щетина и красные от недосыпа глаза, я пошел открывать. И долго стоял, гадая, сон это или я уже глюки наяву ловлю.

На пороге стояла Света. Подруга Вики. Хотя, теперь, вероятно, уже бывшая подруга — та еще долго будет помнить, как застала Светку голышом, выбегающую из нашей ванной. И в отличие от Киры, Вика измену мне простила. И даже сама предложила не доводить до развода.

— Привет, — тихо поздоровалась девушка, продолжая неуверенно переминаться с ноги на ногу и не решаясь переступить порог. Я нашел в себе силы только на то, чтобы кивнуть в ответ, почему-то отказываясь вспоминать то приятно проведенное время в постели с ней.

— Можно? — спросила она, кивнув мне за спину. Я отошел, пропуская Свету в квартиру. Гадая о причинах ее прихода, чуть не забыл закрыть дверь — и направился за ней. Та уже сидела на диване и разглядывала съемные пенаты. Впрочем, разглядывала без интереса. Светка будто чего-то боялась. Потом, видимо, набравшись храбрости, посмотрела прямо на меня. Глаза в глаза. И я увидел в ее взгляде лишь одно — нерешительность. Зачем она пришла? Чего от меня хочет?

Надо что-то сказать, или спросить, или… Но Света меня опередила.

— Я соскучилась, — произнесла она еле слышно.

Удивился, но смог сохранить хладнокровие.

— Поздравляю.

— По тебе.

Этого еще не хватало! Вот же черт! Как не вовремя — и это тогда, когда я был в нескольких шагах от того, чтобы бросить все и быть с Кирой.

Наступила затянувшееся молчание, и я вдруг поймал себя на мысли, что Светка всегда отличалась от своей подруги. Милая, удобная, да и секс с ней гораздо разнообразней — всего за один случайный раз с ней я испытал гораздо больше, чем за несколько лет с Викой.

— Я не знаю, что делать, — Света спрятала лицо в ладонях и заплакала. Мне стало ее жаль. Сел рядом с девушкой и осторожно обнял ее, стараясь успокоить. Та сразу обмякла в моих руках.

— У нас же был просто секс, —

сказал я больше для собственного успокоения, нежели ее.

— Просто секс? — мигом напряглась она.

— Ну, конечно, — и в душе усмехнулся собственным словам. Третий брак в мои планы явно не входит.

Как-то стало тягостно находиться со Светкой в одной комнате и молчать. Девушка отстранилась от меня, подошла к окну и попыталась еще что-то сказать, а я просто наблюдал за тем, как мрачнеет ее лицо.

— А я люблю тебя. Знаешь… давно уже.

Удар под дых. Этих слов я боялся больше всего, потому что давно знаю о ее чувствах ко мне. Не зря Вика постоянно меня к ней ревновала. Светкиным вниманием я обделен не был, она постоянно с Викой рядом крутилась и до свадьбы, и после. А уж как родилась Полинка — так лучшая подруга в один миг превратилась в куму и едва ли не поселилась у нас в квартире. И в наших перепалках с женой всегда занимала мою сторону — оправдывала мои частые отлучки от дома.

— Давай не будет об этом. Я женат, ты же знаешь…

— А кто твоя жена?

Хороший вопрос… Самому бы знать.

— Знаешь, — Света говорила спокойно, тихо: — если бы ты любил хоть одну из своих жен, то со мной бы у тебя ничего не было.

Когда девушка ушла, я горько усмехнулся сам себе. Как она верно сказала, прямо в точку! Любил бы — не изменил… И себя еще больше возненавидел от этого.

— Свет! — крикнул я, очнувшись, но в квартире ее уже не было. Не заботясь о внешнем виде, думая лишь о том, чтобы успеть, прямо в домашних шлепанцах, растянутых шортах и грязной майке — распахнул дверь и побежал вниз по лестнице, забыв, что в доме есть лифт. Выскочил во двор — девушка сидела на скамейке у подъезда, прикрыв лицо руками. Сердце отбивало бешенный ритм, когда я на негнущихся ногах подошел к ней. Зачем? Что хотел сказать? Сам не знаю…

Светка опустила руки на колени и повернула голову в мою сторону. Я понимал, что глупо вот так стоять и молчать, но не мог произнести ни слова — органы артикуляции будто онемели. Вместо этого прижал к своей груди ее нежное, податливое тело и невольно вдохнул запах ее волос — почему-то сейчас это показалось мне жизненно необходимым.

2.2

— Легостьев, ты свинья! — сначала я услышал женский визг, который вместе со мной услышала вся улица, и только потом заметил его источник. — Одну жену кинул, другую, а теперь с какой-то NцензураN обнимаешься?! Совсем совесть потерял?

Ко мне военным танком направлялась Ленка, подруга Киры и крестная малого. И как она нашла меня на съемной квартире? Хотя Ленка иголку в стоге сена найдет, не то что человека в городском муравейнике. Ее явно не настроенный на дружелюбную встречу вид ничего хорошего мне не предвещал. Света встрепенулась и отстранилась от меня, и мне пришлось сделать шаг навстречу куме. Поравнявшись со мной, она тут же начала толкать меня в грудь.

— Мне Кирюхе в глаза смотреть стыдно, потому что знаю о твоих похождениях. А она тебя едва ли не святым считает! Ты зачем ей голову морочил целый месяц? Никита, ты сволочь! А ты что глазами хлопаешь? — накинулась она на Свету. — Руки в ноги собрала и свалила в закат, чтоб тебя больше не видели!