Дом восьмого бога
Шрифт:
– Спасибо всем, в долгу не останусь! В Гейзе у меня хранится хороший запас наличности, так что...
Новый, чистый Берк мне понравился, особенно глаза и хитрая улыбка. Некоторые интонации его речи очень напоминали Мозгового, и я некоторое время невольно вздрагивала, слыша его голос. Также оставалось загадкой спокойное отношение к нему Бумера. Мой волк подпускал каола к себе и даже позволял гладить.
Как-то на стоянке, когда до Гейзы оставалось всего несколько дней пути, а Макс отправился на вечернюю охоту, пообещав поискать моих любимых водорослей, которые мы всю зиму с удовольствием лопали в Латрасе, мы с Дайком и Бу сидели на носу и любовались
Берк присел рядом с нами и, положив ладонь на волка, принялся чесать его за ушами. Я не выдержала:
– Почему он так на тебя реагирует?
– Я тоже хотел об этом спросить,- добавил Дайк.
Берк улыбнулся, продолжая гладить моего питомца:
– Потому что я его не боюсь...
– Это не объяснение! Уверена, что дело не только в этом!- ну никак не верилось этим хитрющим глазам.
Вместо ответа он спросил:
– А как он попал к тебе?
В общих чертах я рассказала историю встречи с горной волчицей и то, как спасала слепого малыша от голодной смерти. Берк удовлетворённо хмыкнул:
– Сама того не ведая, эрдана Кари, ты использовала единственный известный способ приручения самого умного и опасного хищника на Восточных территориях.
– Ну нечто подобное я и предполагала... Только ведь ты Бумера своей кровью не поил, а он относится к тебе дружелюбно.
– Я - каол! А каолы очень необычные люди!- он захохотал, явно наслаждаясь своим превосходством.
– Ты так и не ответил...
– Мне нечего ответить. Возможно, я ему просто понравился... особенно мой запах.
Я не поверила такому объяснению, хотя над фразой про запах, мы посмеялись. После ужина моя «тёплая» компания собралась в каюте. Мы с Дайком устроились на койке, а Макс и Бу на полу. Макс «включил» свою подсветку, и Дайк принялся снимать швы с моего лица, но выглядел при этом как-то хмуро.
– Можно, наконец, посмотреть? Вы все зеркала от меня попрятали!- я слегка морщилась от неприятного ощущения вытаскиваемых ниток.
– Сейчас закончу и посмотришь...
Ещё несколько минут он возился, обрабатывая рану лечебными отварами, а потом достал из-за пазухи моё маленькое зеркало:
– Я сделал всё, что мог...- и отвёл глаза.
Глянув в отражение, я постаралась не подать вида, что увиденное расстроило до глубины души. Шрам был длинный: почти от виска, через скулу, где порез был наиболее глубоким, всю щёку и заканчивался у нижней челюсти. Липкий червь всё-таки хорошо покушал за мой счёт и рану разъел. Хотя мне повезло, лицевые нервы не пострадали ни от стрелы, ни от червя, но не было никаких сомнений, что эта отметина на всю жизнь и полностью никогда не рассосётся. Арвида я буду помнить до конца дней своих, пусть и не он самолично стрелял в нас с Максом.
– Тебе не кажется, что я кого-то напоминаю?- я постаралась говорить как можно спокойнее.
Дайк скривился, пытаясь улыбнуться через силу:
– Если встретитесь, будете словно два сапога - пара...
Продолжая разглядывать себя, я поразилась тому, насколько опять изменилась: снова заметно
Макс, сияя нежно-сиреневым светом, положил тяжёлую голову мне на колени и смотрел так же жалостно, как и Бумер, который самозабвенно вылизывал мою ладонь, заглядывая в глаза и тихонько поскуливая.
– Ничего страшного,- я попыталась улыбнуться.- Это даже к лучшему...
– К какому лучшему?!- Дайк сжался, сложив руки на груди, а потом гневно глянул на Макса.- Вот если бы не ты, то ничего бы этого не было!
Ангалин моментально потух и дёрнулся, повернув к парню голову:
– Это я, что ли, с-с-стрелял в Кари?!
– А при чём тут это?!- Дайк вскочил, и я заметила, как сжались его кулаки.- Это ты нас уговорил отправиться за этими вашими «слезами»! Сидели бы сейчас спокойно в Латрасе!
Макс напрягся, прищурив глаза:
– Думай, что говориш-ш-шь, Дайк... З-з-забыл, что в Тагри наш-ш-шёл мать и сес-с-стру?! Если бы мы ос-с-стались в Латрас-с-се, то ты бы их так никогда и не увидел. А ес-с-сли как лекарь ты нас-с-столько плох...
– Прекратите!- я попыталась сказать это громче, но голос опять сорвался в хрип. Первый раз на моей памяти мои мальчики начали серьёзно ругаться. Дайк развернулся в тесноте, зацепил плечом косяк и вышел, громко хлопнув дверью, а Макс плюхнулся на хвост, нервно клацая зубами.
– А ты чего расселся?- разговор на повышенных тонах был мне ещё недоступен.- Я хочу остаться одна, и пока вы не помиритесь, сюда можете не соваться,- сверкнув глазищами, Макс пулей вылетел следом.
Я закрылась изнутри, затащила Бумера на койку и, ткнувшись носом в густую шерсть, попыталась предаться вселенскому горю, то есть, рыданьям, но как-то не пошло. Через несколько минут начал разбирать идиотский смех, а когда я ещё разок, при свете лампы, полюбовалась на своё отражение, то смех превратился в басистое, клокочущее хохотание, как у злобной ведьмы из страшной сказки.
«Сначала все восхищались моей красотой, а теперь я буду наводить ужас жутким внешним видом и низким, хриплым голосом!- я продолжала хохотать.- А ведь когда-то я этого и хотела, чтобы ни один мужчина в мою сторону больше не смотрел! Вот и получила, что заказывала!» Ещё долго я размышляла над превратностями судьбы, пыталась себя жалеть, а потом успокаивать, пока не заснула в обнимку с любимым лохматиком, который уже занимал большую часть узкого ложа.
В Гейзе мы застряли на трое суток. Этот город на северо-восточной окраине Восточных территорий был много больше Латраса и отличался от моих, так сказать, владений высокой крепостной стеной со стороны суши и удобной бухтой, закрытой от ветров. Также в западной части города имелась большая верфь для постройки и ремонта галер, шхун и барж. Кораблестроители Гейзы славились своим мастерством не только на Востоке. Этому также способствовали обширнейшие леса по всей округе, почти сплошь состоящие из высоких корабельных сосен, стройных гурангов и широких деревьев ди, которые шли на крепкие, удобные в обработке доски.