Домашний арест

Адлер Оле

— Смотри на меня, — задыхаясь, велел он, наращивая и без того сумасшедший темп.

— Смотри, Кэсси. Только я! — толчок… — могу! — толчок… — тебя! — толчок… — трахать!

Я захныкала в его руку, открывая глаза. Его взгляд больше не был яростным, скорее беспомощным. Словно он расписывался в собственной слабости. Он не мог не хотеть меня. Психовал, но признавал это.

Алан убрал руку с моего рта. навалился сверху, снова впился в мои губы.

— Кончи сейчас, — опять потребовал он. — Сделай, как я хочу.

Я сжалась внутри, подтолкнув себя

к и без того близкому пику. Алан опять накрыл мой рот поцелуем, заглушая мой крик, тихо застонал, кончая вместе со мной.

Он замер на мне, продолжая придавливать к капоту своим телом и поцелуем. Но уже через минуту резко отстранился. Его член выскользнул из меня, заставляя почувствовать холод ветра и лед опустошения. Я приподнялась на локтях, ожидая извинений или хотя бы объяснений. Если он думает, что меня можно выволочь из бара и отыметь на капоте своей пижонской тачки, когда ему приспичит, — он сильно ошибается. Каким бы, нахрен, чумовым ни был этот секс, я не позволю со мной так обращаться.

Но Алан, по всей видимости, не особенно раскаивался. Он застегнул штаны, тряхнул головой, выдохнул шумно, произнес:

— Теперь иди и переоденься. Даю пять минут.

— Что?

— ПЕРЕОДЕНЬСЯ! ПЯТЬ МИНУТ! НАС ЖДУТ! — заорал Картер.

— Что? — опять пискнула я, не веря своим ушам.

— СНИМИ ЭТИ ПОГАНЫЕ ШМОТКИ, КЭССИ! И УСЛЫШЬ МЕНЯ УЖЕ!

— ЧТО? — меня определенно заклинило. — Да ты прикалываешься!

— Нет, детка. Это ты надо мной прикалываешься, и очень неудачно.

— Да что я сделала? — нет, он это несерьезно.

— Что ты сделала? Ты всего-то подняла все члены, что были в баре, вырядившись, как дорогая шлюха для извращений, — он перестал орать, цедил слова сквозь зубы, но от этого было только хуже.

— Ты же хотел, чтобы я была твоей шлюхой для извращений, не так ли, сладкий?

— выпалила я, спрыгнув с машины и униженно натягивая свои поганые брюки.

— МОЕЙ, Кэсси! Ключевое слово — МОЕЙ! — втолковывал он мне, как дуре, повышая тон. — Я шеф долбанной полиции! И я не желаю, чтобы моя женщина выставляла напоказ себя и мои гребаные извращенные фантазии. Это понятно?!

— Ооо… — протянула я ошарашено. — Ты все такой же трусливый лицемерный мудак, Картер.

— Тебя это устраивает, не так ли? Так же как и меня то, что ты похотливая стерва.

Я глотала воздух через рот какими-то рывками, стараясь не разреветься.

Все. Я в эти игры больше не играю. Он оттрахал меня, словно шлюху, а теперь еще и делает вид, что я во всем виновата. Да, может я и перегнула палку. Но, черт подери, трахнуть на свежем воздухеи наорать — не лучший способ доказать Кэсси Форман, что она неправа.

— Пошел ты, — я направилась к дому, желая утонуть в соплях и слезах без свидетелей.

— Кэсси.

Алан поймал меня за локоть. Его голос стал мягче, но мне уже было по барабану.

— Не порти все. Просто переоденься, и мы поедем.

— Просто иди в задницу, Алан, — я выдернула руку, выплюнув ему в лицо: — С днем рождения, говнюк!

Первое, что я сделала, войдя в дом,

попыталась снять штаны. Стянув пропитавшиеся нашим диким удовольствием брюки, я выбросила их в мусор.

Расправившись со штанами, я взялась за корсет, который постигла та же участь.

Чувствуя себя совершенно обессиленной, я съехала вниз по стене, захлебываясь истошными рыданиями, проклиная Алана Картера.

Ненавижу — ненавижу — ненавижу — вертелось в моей голове. Какого дьявола он меня так бесит? Почему я не могу просто посмеяться над его дерьмом и спокойно жить дальше? Я ведь старалась для него. Я хотела, чтобы ему понравилось. А он… Господи… боже… я люблю его… А он… он… люблю… люблю? Люблю!

Нет-нет-нет. Я не должна, я не хочу. Но…

Мысли покинули меня, уступив место слепому отчаянью. Я так и просидела всю ночь на полу в кухне, оплакивая собственную глупость и непослушное сердце.

Вымотавшаяся и обессиленная, истерзанная нестерпимой болью, только под утро я упала в кровать.

Алан

Я выкурил две сигареты подряд, пытаясь успокоиться. Она выйдет. Сейчас одумается, остынет, переоденется и выйдет. Прошло больше пяти минут, а Кэсси, видимо, не собиралась ни одумываться, ни выходить. Свет горел только в кухне. Не в комнате…

Черт, Картер, ты забыл, с кем имеешь дело? Это же Форман! Без царя в голове.

В поле ветер — в попе дым. Да, черт, я забыл. Я так привык за этот месяц к милой и нежной девочке, что совсем забыл о том черте, что затаился в ней, видимо, убаюканный регулярным сексом и новой интересной работой.

Я злобно вдарил ладонью по рулю, вспоминая, как все мужики в баре трахали ее газами. Начиная с мелкого Кэйла и заканчивая стариком Фредом из мясной лавки. Все они похотливо таращились на мою Кэсси, которая очень зря выбрала подобный наряд для вечеринки. Меня бесила даже короткая юбка, а этот… хм… костюм двинул весь разум в пропасть похоти и бешенства одновременно. Я просто не мог позволить ей провести вечер у всех на виду в таком наряде. Я бы рехнулся. Особенно от сальных взглядов, от мерзких подколок в процессе и потом. Я проходил это с Мэри и Дженнифер. Я нажрался этого дерьма сполна и больше не хотел.

Единственным решением было вытрахать все дерьмо из Кэсси и из себя, а потом заставить ее переодеться. И я не собирался уговаривать на этот раз.

Просто потребовал. Да. я был жестким и совершенно спятившим, распластав ее на капоте. Я бы наслаждался этим, если бы не знал, что все догадываются, почему мы так внезапно покинули бар. Слава богу, Кэсси не сопротивлялась.

У нас все нормально, врал я сам себе, позволив ей кончить вместе со мной.

Наши тела говорили лучше слов. Клянусь, я был уверен, что она поймет меня, но нет.