Домашний быт русских цариц в Xvi и Xvii столетиях

Забелин Иван Егорович

Касательно других годовых выходов, мы уже знаем, что царица не присутствовала публично при торжественных праздничных служениях церкви, ни при совершении церковных торжественных обрядов, на которые неизменно всегда выходил один только государь и объявленный царству наследник — царевич. Но и в своем удалении от публичной жизни царица тоже следовала некоторым обычаям и обрядам, какие для непременного исполнения освящены были церковным благословением. Так 1 августа, в день торжественного церковного освящения воды, когда государь погружался сам в иордань на Москве реке под Симоновым монастырем (т. I, 343), и царица совершала такое же погружение во иордань, при царе Михаиле обыкновенно в селе Рубцове, на прудах. В 1629 г. июля 31 для этой цели из царицыной Бедой Казны отпущено было в светлицу на простыни иерданские в село Рубцово пять полотен тверских. В царицыной казне сохранялась: «коробья новгородская, а в ней простыни, которые были на иердани, как омочалась во иердани государыня царица Евдокия Лукьяновна».

* * *

Из описания царских выходов и приемов мы уже видели (т. I,

глава III и IV), что торжественные приемы у царицы как самого государя, так патриарха, и высшего духовного и светского чина, ограничивались немногими днями больших годовых праздников, каковы были праздник Рождества Христова, один из прощеных дней масляницы и Светлый день, а также какими либо особыми торжественными случаями, семейными (свадьба, родины, крестины) и церковными (поставление святителей),

Такие приемы происходили обыкновенно в царицыной Золотой палате. Нам неизвестно, в каком порядке окружал ее в это время ее дворовый чин или штат; но можем полагать, что порядок был обычный, какой соблюдался и в палатах государя. Так без всякого сомнения младшие женские чины царицы стояли церемонно и сидели в сенях перед палатою, а в палате приезжие боярыни сидели, подобно как и бояре у государя, на лавках, по сторонам царицына места. У самого места, подле царицы стояли боярыни из самых близких к царице особ, как напр. родная ее мать, тетка, сестра… К великому сожалению выходные книги цариц, в которых могли быть записаны подобные чиновные приемы, не сохранились, но судя по некоторым указаниям существовали [171] да и должны были существовать, как обычные записки отдельного придворного ведомства царицыной мастерской палаты.

171

В 1650 г. февр. 11 переплетчик Ст. Андреев переплетал три книги из царицыной мастерской палаты: выходную, приходную и расходную 156 и 157 (1648–1649) годов, за что и за приклад получил 13 алт. 2 денги. — А. О. П. № 806.

И в этом случае дополнительною чертою может послужить рассказ песни-былины о приеме богатырей у Дюковой матушки.

«Вошли они в палату белокаменну,Они Господу Богу помолилися,Крест они клали по писанному,Поклон-то вели по ученому,На все на три-на-четыре на сторонки покланялися.Честной вдове (Дюковой матушке) в особину:Здраствуешь честна вдова Настасья Васильевна,Дюкова Степанова матушка!Говорит она таковы слова:Не есть я Дюковая матушка,А есть я Дюковая рукомойница.Вошли они в другой покой,Опять низенько покланяются».

Здравствуют и получают ответ, что это Дюковая портомойнща; в третьем покое также им ответила Дюковая стольница. Проводили, наконец, их красные девушки ко Дюковой матушке; покланяются они и удивляются… [172]

На Рождестве и на Светлой неделе патриарх с духовными властями приходил к царице и к большим царевнам «славить Христа». Вместе с тем на светлой неделе он и духовенство подносили государыне и царевнам благословенные образы и кресты и обычные великоденские дары, в числе которых самое видное место занимают, как известно, золотые (иностранные червонцы).

172

Рыбн. I, 294.

В тот же самый день царица принимала у себя и государев светский чин, приходивший челом ударить и здравствовать с праздником. Так было в Светлый день 7 апреля 1667 г., когда вместе с патриархом и духовными властями царица в присутствии государя принимала бояр, окольничих, думных людей и спальников, т. е. ближних людей. В 1668 г. марта 24, во вторник [173] на Святой царица в присутствии государя и объявленного царевича Алексея Алексеевича принимала в своей Золотой палате Вселенских и московского патриархов, властей и бояр.

173

По другому свидетельству в пятницу. См. Выходы царей и Дополн. к Актам Историч. т. V, 124.

В 1665 году марта 26, в самый день Пасхи, царица по случаю последних дней беременности царевичем Симеоном не могла совершить этого торжественного приема и потому в ее же Золотой палате справлял прием светского мужского чина одиннадцатилетний царевич Алексей Алексеевич, еще не объявленный народу и на этот только случай, как бы представляя лицо матери царицы, явившийся в первый раз пред царским синклитом, разумеется в присутствии самого государя. Царевич в то время жаловал к руке бояр, окольничих, думных людей и спальников. Это было самое великое жалованье какое только мог государь оказать своему боярству в великий день Светлого праздника. В 1675 г. подобный прием был назначен, также в самый день Пасхи, 4 апреля, но по какому-то случаю отменен и происходил на другой день только у государя. В составленной для этого приема записке, ему назначался следующий порядок:

«Апреля в 4 день были у в. государя и у г. царицы святейший Иоаким, патриарх московский и всея России да власти с образы: Павел, митроп. Сарский и Подонский; Филарет, митроп. Нижегородской и Алаторский; Мисайло, митроп. Белогородский и Обоянский; Варсунофий, архиеп. Смоленский и Дорогобужский; Иосиф, архиеп. Коломенский и Коширский; Иоаким, епископ Сербословенский и Оршанский; да архимандриты: Чудовской, Новоспасский, Симоновский, Андроньевский, Петропавловский, Богоявленский; да игумены: Знаменский, Здвиженский, Златоустовский, Стретенский, Новинский; да протопоп большого (Успенского) собора Кондрат, да ключари да протодьякон. Того ж числа были у в. государя и у в. государыни царицы в ее Золотой палате челом ударить: царевичи Сибирской Алексей Алексеевич, Касимовский Михайло Васильевич и бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки, крайчий, постельничий, стряпчий с ключом и ближние люди. И жаловала государыня царица, при нем в. государе, к руке святейш. Иоакима патриарха да властей, да царевичев, да бояр, и проч. А были за г. царицею и. стояли в Золотой палате верховые боярыни (также родная мать и невестка царицы). А г. царицу держала под руку, как жаловала к руке, ее мать боярыня Анна Левонтьевна Нарышкина. Да у г. царицы были в те поры в приезде-ж 15 боярынь разных чинов. Да перед в. государем и перед г. царицею стояли бояре: отец царицы Кир. Пол. Нарышкин да Арт. Серг. Матвеев. А шапку и колпак и посох в. государя держали в те поры ближние люди, 2 человека, по переменкам. А образы указал в. государь принимать у патриарха и у властей, которым благословляли г. царицу, и у архимандритов боярам отцу царицы Нарышкину и Матвееву и принявши отдавать уставщику Фоме Никифорову. Неизвестно, приходил ли с поздравлением к царице светский мужской чин, кроме Светлого дня, и в другие праздники. Кажется это был только один день, в который растворялись двери женского терема ради самого церковного торжества, именно ради его особенного смысла.

В прощеные дни масляницы, именно в сыропустное воскресенье, приходил к царице «прощаться» патриарх со властьми, напр. 3 марта 1633 г., 4 февр. 1649 г.

Необходимо заметить, что пришествие патриарха почти всегда сопровождалось и пришествием самого государя, да едва ли и случался какой либо торжественный прием у царицы мужского чина не в присутствии государя. Само собою разумеется, что в это же время приходили к царице прощаться и наиболее близкие к ней люди из мужчин, т. е. родной отец, братья, и др. В 1675 г. февр. 14, в сыропустное Воскресенье царица Наталья Кирилловна принимала у себя и жаловала к руке: Нарышкина своего отца, Матвеева, думн. двор. Лопухина и братьев; также свою мать, тетку, невестку, и весь свой дворовый чин: мам, верховых боярынь, казначей, постельниц, мастериц.

В те же дни происходили и особенные торжественные приемы у царицы женского чина, именно приезжих боярынь, которые, на Рождестве вместе с поздравлением подносили ей и царевнам перепечи (т. I, стр. 310), на маслянице собирались к ней прощаться, а на святой христосоваться, при чем также подносили перепечи [174] . В это время прощаться и христосоватъся с приезжими боярынями приходил к царице и сам государь [175] .

174

173 г. марта 26 на праздник Светлова Христова Воскресения г-не царице и в. к. Марье Ильичне и г-ням ц-нам Большим и Меншым ударили челом боярыни перепечами: Касимовского царевича жена 30 перепечь; Сибирского царевича большого 30; меншого 30, бояр. Бор. Ив. Морозова жена, вдова Анна Ильична 36; бояр. И. Д. Милославского 36; бояр. кн. Ив. Петр. Пронского 30; бояр. кн. Ив. Алекс. Воротынского 30; бояр. Ив. Вас. Морозова 30; бояр. Вас. Вас. Бутурлина 30; бояр. Ив. Андр. Милославского жена, вдова 30 пер.; бояр. Глеба Ив. Морозова жена, вдова 30 пер.; бояр. Мих. Мих. Салтыкова 30; бояр. Петра Мих. Салтыкова 30; бояр. Вас. Ив. Стрешнева 30; бояр. кн. Фед. Юр. Хворостинина 30; бояр. кн. Фед. Никитича Одоевского жена, вдова кн. Софья Ивановна 30 пер.; стол. кн. Юр. Ив. Ромодановского жена 36 пер.; ст. Никиты Иван. Шереметева жена Авдотья Федоровна 30 перепечь.

175

На святой: 22 апр. 1648 г., 24 апр. (в пятницу) 1663 г. и на маслянице: 2 февр. в пятницу 1649 г., 8 февр. в субботу 1651 г:, 27 февр. в пятницу 1652 г., 18 февр. в пятницу 1653 г.

Само собою разумеется, что дворовый домашний чин царицы удостаивался государева лицезрения еще прежде назначаемых торжественных приемов, т. е. в тоже время, как государь приходил к самой царице. Так в 1675 г. в самый день Пасхи, апреля 4, «пришедчи великий государь от обедни из соборной церкви к себе в Верх в хоромы государыни царицы, жаловал к руке и яйцы: мам, да боярыню Анну Левонтьевну Нарышкину, мать царицы, с дочерью Авдотьею Кириловною, сестрою царицы, и с невесткою Прасковью Алексеевною Нарышкиною, женою Ив. Кир., да верховых боярынь царицы и царевен, и крайчих и казначей всех, и постельниц всех же».

Нет никакого сомнения, что на святой царица и большие царевны принимали всех своих дворовых людей до самого младшего чина. Об этом мы можем заключать по поводу такого приема у царевны Ирины Михайловны, к которой, как с своей помещице, в 1675 г. на святой неделе «приходил с образы из села Покровского протопоп Покровской с собором; да за образы же приходил Покровской прикащик вместе с протопопом, и старосты и лучшие крестьяне. И государыня царевна пожаловала их, велела кормить протопопа с собором и прикащика со крестьяны доволи (сколько станет воли) и поить».