Домик под скалой

Гослинг Шэрон

– От чего она умерла? – спросила Анна, вглядываясь в бурные, гонимые ветром волны далеко внизу. Теперь они уже вышли за пределы деревни, и Анна видела только дикий скалистый берег. – Ведь она не утонула, правда?

– Кэсси? Нет, конечно. Рак груди. Вы бы видели ее похороны. Она работала учительницей младших классов, и проститься с ней пришла вся школа, а также бывшие ученики и почти все местные жители отсюда до Фочаберса. Кэсси Маккензи все очень любили.

Анна опять вспомнила выражение глаз вдовца. Теперь у нее не оставалось никаких сомнений.

Следующую неделю Анна посвятила малярным

работам. Начала она с гостиной внизу, одолжив у Фрэнка защитные чехлы для мебели и аккуратно скатав новый коврик. Просто удивительно, как преображается комната с чистыми стенами. Анна выбрала белую краску, отражавшую почти весь свет, который проникал через немногочисленные окна и расширявшую внутреннее пространство «Счастья рыбачки». Но работа утомила ее, и когда из-за туч выглянуло солнце, Анна – она как раз накладывала последний слой – восприняла это как указание, что следует послушаться Кэти и устроить себе настоящий отпуск, а не искать все время какое-нибудь дело.

Но к четвергу, на четвертый день недельного «отпуска», Анной овладело беспокойство. Она думала, что после стольких лет работы допоздна и редкого отдыха ее тело будет благодарно за долгую передышку. Решив рассматривать свое пребывание в Криви как отпуск, Анна вообразила, что прочтет все книги, которые всегда мечтала прочесть, но на которые у нее никогда не хватало времени, найдет на побережье лучшие места для купания, будет ходить в однодневные походы, беспокоясь лишь о том, чтобы найти дорогу домой до наступления темноты. Она мечтала о ленивых послеполуденных часах, проведенных в кафе. Но просыпалась как всегда рано, а поскольку заняться ей было нечем, мысли все время возвращались к тому, что следовало бы оставить позади: она думала об отце, о том, как мало они виделись в последние годы и как сильно она по нему скучает. Продолжала размышлять о Джеффе, которого отец всегда недолюбливал. Почему она так долго с ним мирилась? Как ему удалось убедить ее, что то подобие жизни в его тени – лучшее, на что она может рассчитывать? Анна обнаружила, что злится на себя за потерянное время, за те годы, которые могли бы быть гораздо счастливее.

Потребность отвлечься и воспоминание об удовольствии, которое доставила ей подготовка к вечеринке у Пэт и Фрэнка, возродили у нее желание что-нибудь приготовить. Нужно радоваться, подумала Анна, что любовь к профессии, которую она считала безвозвратно ушедшей, на самом деле просто взяла паузу, а новые обстоятельства позволили ей расцвести вновь. Другое дело, что ей не для кого готовить, кроме самой себя.

– Я думала о кулинарной книге, которую собиралась составить, – сказала Анна, разговаривая с Кэти по интернету; она установила в доме вайфай, полагая, что будущим арендаторам понадобится связь с внешним миром. – Может, я поработаю над ней. Загвоздка в том, что у меня есть только рецепты блюд из «Четырех сезонов».

– Тогда начни готовить что-то новенькое, – посоветовала Кэти. – У тебя же там есть кухня? Как насчет соседей, с которыми ты подружилась? Готова поспорить, они будут рады попробовать твою стряпню.

Анна окинула взглядом «Счастье рыбачки».

– Дом слишком мал. Здесь нет места для приема гостей.

– Уверена, они поймут, если ты будешь приглашать их по двое. В конце концов, они прекрасно знают размеры твоего дома. Думаю, кулинарная книга – отличная идея. Помимо всего прочего, ты выяснишь, что именно тебе нравится готовить,

верно? Это пригодится, когда ты начнешь искать другую работу.

– Ты права.

– Конечно, права. Я всегда права. Разве ты еще этого не поняла?

Анна улыбнулась:

– Прости, забыла.

– Вот еще, – фыркнула Кэти. – Чтоб этого больше не было. И, пожалуйста, пришли мне на почту рецепт твоего шоколадного рулета с фисташками. Я по нему с ума схожу.

Для начала Анна пригласила Пэт и Фрэнка – во-первых, они ее ближайшие соседи, а во-вторых, надо как-то отблагодарить их за гостеприимство, хотя они, конечно, не считают, что она им что-то должна. Чем лучше Анна узнавала их, тем больше проникалась к ним симпатией.

– Вы завтра свободны? – спросила она Пэт за чашкой чая. Такие послеобеденные посиделки уже вошли в привычку.

– Вы не поверите, но вечером приезжают гости, – ответила Пэт. – Их нужно накормить. Мне жаль.

– А если не ужин, а ланч? – спросила Анна.

– Чудесно, если это не слишком хлопотно.

– Конечно, нет, – успокоила ее Анна. – У меня нет никаких неотложных дел. Только подскажите, что из продуктов вы не особенно любите?

– Собственно говоря, мы оба совсем неприхотливы в еде.

– Я бы хотела приготовить рыбу, если вы не против, – сказала Анна. – И предпочла бы взять ее у местного торговца, а не на полке в «Теско». Что-нибудь посоветуете?

Пэт задумалась:

– Местного торговца рыбой здесь уже нет. Но парни из Геймри по-прежнему хранят свой улов на льду в Гарденстауне перед отправкой на переработку во Фрейзербург.

Анна прикусила нижнюю губу:

– Наверное, я съезжу туда и посмотрю, что у них есть.

– Можно пройтись пешком, – предложила Пэт. – День сегодня погожий, море спокойное. Вы получите удовольствие.

– А разве между Криви и Гарденстауном есть тропа? – удивилась Анна.

– Есть, – подтвердила Пэт. – Пойдемте, я вам покажу. Мы называем ее партизанской. Я бы и сама с вами прогулялась, но перед приездом гостей нужно привести в порядок комнату с видом на море. Не подумайте, что я жалуюсь. Просто начинается летний сезон.

Глава девятая

Тропа от Криви к Гарденстауну – местные жители предпочитали старое название, Геймри, – проходила вдоль утеса, возвышавшегося на берегу залива, разделявшего два поселка. Чтобы попасть на нее, нужно пересечь парковку, объяснила Пэт. Там начинается узкая тропинка – ее хорошо видно от входной двери «Счастья рыбачки». Дальше тропинка огибает утес и переходит в более или менее обустроенную бетонную дорожку.

– Выйдете прямо в Геймри, тут около мили, – сказала Пэт. – Только наденьте туристические ботинки – во время прилива волны захлестывают тропу, а на другом конце каменистый пляж. Но прогулка будет приятной.

День был ветреным, но теплым, и апрельская погода обещала не подвести. С одной стороны к тропе вплотную подступала скала, вдоль другой между хилыми металлическими столбиками, проржавевшими от соленого ветра, тянулись тонкие цепи. Внизу морской берег устилали острые камни, покрытые влажным мхом и водорослями, от которых исходил запах гнили. Морские птицы с криком ловили потоки восходящего воздуха над головой Анны, и она с удивлением обнаружила, что привыкает к этим звукам – пронзительные жалобные вопли чаек ее уже не раздражали.