Домино 2
Шрифт:
Хансеновскую пещеру пришлось осмотреть внимательно. Хансен не хотел ни терпеть накопление тварей, ни терять драгоценную влагу. А твари у него были все как одна — плотные и нажористые, потому что в борьбе за влагу он чистил пещеру достаточно редко, и у тварей была возможность эволюционировать сколько влезет.
Никого, кроме Хансена, у пещеры не было. Одного товарища он угнал что-то докупать на Бодайбо, один уехал в отпуск, двое были на каких-то закупках. Вроде куча народа, а все при деле. Впрочем и у нас так же.
— Я все-таки не понял, почему
— Да ты понимаешь, тут у меня солнечная сторона. Все же сохнуть будет. А у меня два естественных канала по краям, я забор оттуда провожу, — объяснил Хансен.
Я не понял этих ухищрений, по-моему, потери должны были быть копеечные, но хозяин — барин. Пещера у него была большой, гораздо больше нашей. Понятно, почему Хансену захотелось натащить сюда такую кучу оборудования. И выход должен был быть больше. Впрочем, судя по стопке форм у входа, так и было.
Ну да ладно, материал из его тварей должен быть качественный. Однако почистить все-таки надо было. Я решил, что сначала забью контейнер доверху, а на остальных натравлю Баруха.
Я выставил парней с ружьями по краям и велел следить за потолком и стенами, чтобы на меня никто не прыгнул. Баруха поставил на входе и велел пока ничего не трогать.
***
Роман Николаевич сидел с Балакиревым и читал материал, который должен был выйти завтра на Меркаторе. И который Балакирев, разумеется, уже достал. Концептуально это была смесь двух предыдущих материалов, обвиняющих Домино в нарушении магических стандартов с персональными примерами. На этот раз в лице Балакирева.
— Самое забавное, — комментировал материал Балакирев, — что они полностью игнорируют тот факт, что я был создан вообще без магии. Я приобрел ее позже.
— Да они примерно это тебе и вменяют, — пожал плечами Роман Николаевич. — Получается, правда, некрасиво. Кому природа магии не отсыпала, живи без нее.
— Где родился, там и пригодился.
— И это тоже. Возможно будет в следующих сериях, — предположил Роман Николаевич. — Скажи, мы можем это как-то свернуть? Я начинаю нервничать.
— Смысла нет. Эта статья все равно выйдет. Но, как меня заверили, она последняя. Больше ничего не оплачено, потому что Рог уже знает, что пещеру они упустили. Но у нас на подходе другая проблема.
— Какая же? — заинтересовался Роман Николаевич.
— У Меркатора есть Институт справедливого развития.
— Так-так.
— Там довольно толковые люди. И они предполагают, что у нас в ближайшее время откроется еще одна полоса. Там возможны интересные находки. Чтобы уж точно получить право на разработку всего самого интересного, планируется заменить и тебя, и меня. И вообще подчистить людей с Бодайбо за отсутствие гибкости.
— Как интересно. И как, ты говоришь, эта организация выглядит?
— А вот как, — Балакирев щелчком пальцев поднял в воздух проекцию.
Глава 10
К полудню Драк уже и отъелся, и отоспался, и опять соскучился. Он достиг запланированного размера, теперь осталось испытать новые кондиции. Вернее, новые старые кондиции.
Он полетал на своих новых крыльях
Для очистки совести он наведался в свою пещеру-полигон и метнул внутрь три файерболла. И это не потребовало от него никаких усилий. Похоже, он даже нарастил огневую мощь, несмотря на то, что до полного размера решил не расти. Во времена службы его лимит достигал двадцати файерболлов, но уже на трех он чувствовал расход огня, а сейчас этого ощущения не было. Прекрасно. Потом он вспомнил еще пару трюков, воспользоваться которыми не было раньше никакой возможности, и обнаружил, что все получается даже лучше, чем раньше.
Он вернулся в человеческий облик, протянул руку вперед — ничего не изменилось. Рост произошел только в драконьем теле, как и планировалось. Великолепно.
Он снова стал драконом, взмахнул крыльями и полетел.
***
Жадность — мое второе имя. Я хотел набить контейнер наиболее плотными тварями, чтобы не размениваться на ерунду, но они, как назло, сидели на стене вперемежку с мелочью. Да еще Хансен со своей концепцией развел каких-то невиданных зверей, и исследователь у меня в душе боролся с добытчиком. Сейчас бы вот ту голубоватую гусеницу изучить получше — выяснить, жжется ли она, посмотреть, насколько быстро с ней справится Барух. Но уж очень она перспективно выглядит для сбора. Поэтому я достал копье и сковырнул тварь на землю. А, жжется! Это я выяснил. Подцепил ее лопаткой и закрыл в контейнере, быстро провел лечебным кольцом по руке. Кто следующий? Вторую гусеницу я уже снимал аккуратней, вместе с предыдущей они почти закрыли дно. Надо еще таких найти.
Оборотной стороной плотности был малый размер тварей, поэтому контейнеры не спешили наполняться. Мы торчали в пещере уже целую вечность, а я набил только один. Тем не менее, мне удалось собрать самых лучших из первой трети пещеры, и на малополезных туманных червей я натравил Баруха, который их моментально всосал и сбросил на пол в виде лишней жидкости, поскольку превысил свой максимальный объем. Хансен должен быть доволен. И тварей нет, и вода на месте. В пещере и так было влажно, а теперь стало просто мокро — вода потихоньку стекала в боковые канавки, и та, что слева была наполнена доверху и слегка разливалась. В общем-то при таких стоках Хансену и правда не нужен заборный пруд, особенно если он придумал, как из этих щелей черпать.
Правда, Стефан с Георгием скучали, им было совершенно нечего делать. Нельзя было допускать, чтобы они совсем соскучились, поэтому я направил Стефана вглубь с наказом снять со стены начальную фазу Лапушки. А Георгию велел его прикрывать.
Что могло пойти не так? Как обычно, всё. Во-первых, Георгий споткнулся, упал, а пока вставал, случайно выстрелил из ружья. И попал Баруху в задние лапы, от чего те схуднули, укоротились, и Барух стал похож на дефектную овчарку. Крокодил с обидой посмотрел на Георгия.