Дон Кавелли и мертвый кардинал
Шрифт:
Рирден откашлялся и продолжил хриплым голосом:
— В конце концов я сказал об этом Маклину, а тот рассказал Ковачу. Первоначально мы обсуждали вопрос чисто теоретически, с точки зрения теологии. Если бы Бог сам, своей волей положил конец беззакониям Кеннеди, это было бы просто прекрасно для страны, для католичества и для нашего братства. Но, как мы все знаем, этого не случилось. Тогда мы поняли, что сами должны стать Божьим орудием.
— О, Господь вас лично избрал, да? — голос Пии дрожал от сарказма.
Рирден на мгновение остановился, но не дал себя сбить.
— Называйте это как хотите. Я и не ожидаю от вас ни понимания, ни прощения. Многие в окружении президента, кроме нас троих,
Рирден достал из кармана носовой платок и, прежде чем продолжить, неловко высморкался.
— Остальное оказалось довольно просто. Секретная служба постоянно получала информацию о лицах, которые могли представлять опасность для президента. Нам оставалось только подобрать того, кого мы считали наиболее перспективным. Наш выбор пал на Ли Харви Освальда — он был снайпером в морской пехоте, к тому же был известен как коммунист и как человек, долгое время проживший в Советском Союзе. В конце концов, мы должны были предусмотреть возможность, что Освальда поймают и допросят. Его политические убеждения сыграли нам на руку: так мы, кроме всего прочего, нанесли бы удар еще и по безбожному режиму коммунистов. Затем Маклин связался с Освальдом, выдал себя за агента КГБ, который располагал сверхсекретной информацией о маршрутах передвижения президента. Освальд поначалу был чрезвычайно подозрителен, но Маклин предоставил ему некие сведения, которые могли исходить только напрямую из Белого дома, но и в то же время Освальд имел возможность лично их проверить. Поскольку эта информация оказалась правдой, он полностью нам доверился и стал идеальным исполнителем нашей задачи. Мы снабдили его деньгами, чтобы он раздобыл винтовку, разработали план, сообщили, когда и где будут наилучшие условия для успешного проведения акции. В последний момент нам показалось, что все сорвалось, потому что наше руководство проложило новый маршрут в Далласе, не такой, как мы предполагали. Пришлось бы начинать все с нуля. Почти в последнюю минуту мне удалось убедить начальство, чтобы маршрут изменили так, как это было нужно нам.
— И как же вы это сделали? — спросил Кавелли.
— Я сказал, что у нас имеются сведения, что на пути следования Кеннеди намечается демонстрация кубинских эмигрантов. Тогда, чтобы избежать возможных неприятностей, маршрут проложили по Элм-стрит, как мы и хотели. Кроме того, я позаботился о том, чтобы в последний момент на двух агентов, которые должны были ехать сзади на подножке машины Кеннеди, возложили другие задачи. Возможно, они преградили бы Освальду обзор… Ну а остальное вы, наверное, знаете.
Некоторое время все молчали, затем Пия подняла голову и спокойно посмотрела Рирдену в глаза.
— Вы необыкновенно совестливая свинья, мистер Рирден!
В ответ старик лишь досадливо отмахнулся.
— Именно потому, что у меня есть совесть, я не мог позволить президенту с каждым днем все больше и больше втаптывать в грязь нашу церковь и нашу страну.
— Но как католик, — вмешался Кавелли, — вы обязаны в первую очередь соблюдать десять заповедей. Вы не должны убивать.
— С одной стороны, вы правы, — Рирден назидательно поднял указательный палец, — но не стоит забывать, что существует также эпикея —
— И как, по-вашему, это деяние должно было отразиться на Америке? Вы хоть на мгновение задумались о том, что вы творите со своей страной? — Пия смотрела на него, с трудом сдерживая гнев.
Рирден задумчиво повертел свою трость между пальцами, прежде чем ответить.
— Знаете, когда я рос, в Соединенных Штатах не особенно хорошо относились к Японии. Не так-то просто забыть Перл-Харбор. Однако именно это общее неприятие всего японского вызвало у меня любопытство, и я довольно долго и с большим интересом изучал эту чужую культуру. При этом я столкнулся кое с чем чрезвычайно увлекательным, что мне очень понравилось…
Девушка сердито посмотрела на него.
— Вы имеете в виду харакири? Тогда вы просто обязаны поддаться своему желанию и опробовать на практике этот ритуал.
Рирден сочувственно улыбнулся.
— Я говорю об искусстве кинцукурой. Предмет, например разбитая ваза, собирается вновь, но не так, как бы это сделали мы — с помощью клея, — а при помощи жидкого золота. По золотым швам совершенно ясно видно, что вазу собирали из осколков, и теперь она — и это самое замечательное — считается более ценной, чем раньше. Вы понимаете, о чем я хочу сказать?
— Подразумевается, что Америка после убийства стала лучше, чем раньше? — недоверчиво предположил Кавелли.
Рирден улыбнулся:
— Вы уловили суть.
— Кинцукурой, эпикея, — вскипела девушка, — все это полное дерьмо! Из-за вас погибли люди, а в конечном счете — только из-за преданности этому нелепому суеверию!
Лицо старика впервые с начала разговора приобрело потрясенное выражение.
— Суеверию? Вы называете католицизм суеверием?
— Конечно! Чего стоят все эти пустые церемонии и изречения о милосердии? Если бы Ватикан был серьезно озабочен неравенством и несправедливостью, то отдал бы свое состояние бедным, и все!
— Какое абсурдное требование! — Рирден даже закашлялся от возмущения. — Точно так же вы можете попросить Красный Крест, чтобы он продал свое имущество и отдал деньги больным и голодным. Какая от этого польза? Католическая церковь является крупнейшей благотворительной организацией в мире и нуждается в различных структурах для ежедневной организации помощи, которую она оказывает по всему миру. Впрочем, пожалуйста, не думайте, что церковь так уж богата. Собор Святого Петра и все многочисленные произведения искусства не являются собственностью в прямом смысле этого слова, они доступны для посетителей со всего света. Представляете, сколько стоит поддержка экспозиций? Скорее всего, нет. Я представляю, потому что Рыцари Колумба постоянно собирают деньги, чтобы сохранить коллекцию искусства Ватикана.
— А эта абсурдно перевернутая картина мира, — прервала его Пия, — совершенно архаичная, которая давно уже не соответствует сегодняшним реалиям! Один только запрет на контрацепцию чего стоит.
Рирден отреагировал мгновенно и страстно:
— Кому это не нравится, тот, должно быть, не верит в Бога. И не стоит забывать о том, что католиков, которые не придерживаются тех принципов, которые провозглашает папа, не наказывают и не преследуют. Чего вы добиваетесь? Совершенно нелепо нападать на законы и правила церкви, если эти правила применяются только к верующим, а вера является добровольным выбором человека. Для нас, католиков, папа римский — это компас, указывающий путь к чистоте и свету, а тот, кто не может или не хочет следовать этому пути, не должен вмешиваться в дела, которые его совершенно не касаются!