Дон Вито Дамблдор
Шрифт:
— Я давно тебе говорил, — улыбнулся ободряюще Лестрейндж. — Магглорожденный в нашем мире не сможет рассчитывать на хорошую работу. А если ты окажешься хотя бы полукровкой, то препятствий в карьере не будет. Пойдём, я угощу тебя мороженым, рассказывай, как провёл лето, — он тут же потащил несопротивляющегося Эдварда в кафе Фортескью.
— Ты слышал, что мы и Франция, можем объявить войну немцам? — спросил его Лестрейндж, когда они уже сидели за столиком, а перед ними стояло по полной креманке.
— Да, — скривился Эдди. — Немцы напали на Польшу. Покорить Европу им труда не составит. Ведь
— Он не посмеет напасть на Англию, — уверенно посмотрел на него Френсис. — У нас хватит таких сильных волшебников, что даже ему смогут дать отпор.
Просидев ещё часик, они обсудили все новости. Поговорили о друзьях и остальных однокурсниках. Розье был у родственников во Франции, а Нотта усиленно тренировал всё лето отец, не давая даже носа высунуть. Скастовав «Темпус» Лестрейндж вздохнул. Пора была отправляться домой и продолжать занятия магией. А Эдвард начал собираться в банк.
— Ладно. В Хогвартсе расскажешь, что получится, — попрощался с ним Лестрейндж. — Тилли! Отправляемся в мэнор, — приказал он и мгновенно исчез.
Эдвард вышел из кафе в одиночестве и только вздохнул. Как жаль, что у него нет и, возможно, никогда не будет домовика. Время пролетело незаметно, а ведь после ритуала ещё домой добираться. Хотя узнать все последние новости от Лестрейнджа было полезно. Подойдя к белому зданию, Эдди поднялся по ступенькам банка Гринготтс и вошёл внутрь.
— Здравствуйте, сэр, — обратился он к первому освободившемуся гоблину. — Я бы хотел пройти ритуал проверки крови.
— Магглорожденный? — оскалился коротышка.
— Да, сэр, — скривился в ответ Эдвард.
— Это будет стоить вам пятьдесят галеонов, юный волшебник, — заухмылялся во всю зубастую пасть гоблин. — Они у вас есть?
— Да, сэр, — холодно посмотрел на него Эдвард. Я знаю, сколько стоит пройти ритуал.
— Хорошо. Пойдёмте со мной, — предвкушающе оскалился гоблин и бодро посеменил вглубь одного из боковых коридоров.
Эдвард молча шагал вслед за коротышкой, удивляясь отличию гоблинов от людей. Если бы он воспринимал их мимику, не зная всех нюансов, то могло показаться, что коротышка над ним издевается. Более того, угрожает и собирается съесть. На самом же деле гоблин вёл себя корректно, учитывая то, что собеседник ещё совсем юн. «Но всё равно эти нелюди ведут себя слишком нагло», — раздражённо подумал Эдвард, вслед за гоблином заходя в полутёмный зал.
Здесь ему пришлось накапать крови в ритуальную чашу. Через некоторое время над поверхностью стали вспыхивать золотистые искры.
— Кто-то из ваших родителей волшебник, — прокомментировал происходящее гоблин.
Эдвард только презрительно хмыкнул. Искры начали складываться в слова и над чашей сформировалась огненная надпись: «Морфин Гонт».
— Вы полукровка рода Гонт, — задумчиво проскрипел Гоблин. — Непризнанный. Доступа к хранилищам у вас не будет, так как у Гонтов уже есть наследник. Чистокровный волшебник Томас Марволо Дамблдор-Гонт. Ваш отец не имел возможности или желания открыть для вас детский сейф, поэтому в Гринготтсе у вас ничего нет. Но вы можете открыть свой сейф, и это будет стоить...
— Достаточно! — прервал гоблина Эдвард. — Вы хотите сказать, что мой отец Морфин Гонт? Не родственник,
— Ох уж эти магглорожденные, — противно захихикал гоблин. — Магия ритуала не ошибается, молодой человек! Просто вы ещё не способны понять, что ваша мать нагуляла вас от волшебника. Поверьте, у людей такое случается сплошь и рядом. Вы далеко не первый магглорожденный, кто об этом неожиданно узнает после ритуала. Только без признания главы рода Гонт, вы не можете претендовать на фамилию, — снова оскалился гоблин.
— И кто сейчас глава Гонтов? — сердито буркнул растерянный Эдвард.
— По достижении совершеннолетия главой рода будет всё тот же Томас Марволо Дамблдор-Гонт. Вы можете попросить его дать вам возможность стать членом рода. Через принесение вассальной присяги, естественно.
— Что? — как змея зашипел на гоблина Эдвард. — Чтобы я что-то просил у этого выскочки?
— Ну, ещё вы можете его просто убить, — оскалил зубастую пасть гоблин. — Тогда ваши дети смогут наследовать род. Если магия не сочтёт вас «предателем крови», конечно.
Мерзкий коротышка скрипуче рассмеялся, а вокруг Эверли закружился почти видимый магический смерч, казалось, магия сейчас рванёт во все стороны тёмными лезвиями. В помещении зазвенело стекло в шкафу, завибрировала мебель, закачался постамент с чашей.
— Сохраняйте спокойствие, мистер волшебник, — визгливо пропищал занервничавший гоблин. — За нападение на сотрудника банка вас посадят в Азкабан!
Эдди с усилием пытался удержать магию. В Азкабан не хотелось, но в то же время он мечтал разгромить всё вокруг и убить гоблина. Подросток сделал несколько глубоких вдохов, постепенно беря свою магию под контроль, и гоблин облегчённо расслабился.
— Если у вас больше нет вопросов, мистер волшебник, то прошу вас уйти, — с опаской поглядывая на Эверли, нервно пробормотал работник банка.
Эдвард кивнул и молча развернулся к двери. Как он вышел из Гринготтса, Эдди не помнил и пришёл в себя только на улице, когда столкнулся с каким-то магом и отлетел на мостовую, больно ударившись копчиком.
— Смотри, куда прёшь, грязнокровка! — прошипел прохожий не останавливаясь.
— Да чтоб ты сдох! — с ненавистью прошипел в серую спину Эдвард. Затем поднялся с мостовой и побрёл по улице в сторону Дырявого котла. Он уже не видел, как оскорбивший его человек, не дойдя до дверей Гринготтса, замертво упал на ступеньки.
В голове было пусто. Он не верил, что его мама могла так поступить. Изменить отцу, зачать ребёнка от другого мужчины. Это просто не укладывалось в голове подростка. Пусть, с момента поступления в Хогвартс, он перестал считать родителей самыми важными в мире людьми, но по-прежнему их любил. Глядя перед собой пустыми глазами, он зашёл в Дырявый котёл. Несмотря на то что на улице уже было темно, в баре играла негромкая музыка, сидели посетители.
— Ты куда, малец? — окликнул его бармен за стойкой. — Там же магглы. Опасно ходить вечером. К тому же в преддверии большой войны. Немцы уже почти за проливом.