Донецкие повести

Богачев Сергей Валентинович

– Ты совсем не бережёшь себя, Семён, раньше ты курил исключительно по праздникам. А сегодня что у нас за праздник? Вторник? Ну, здравствуй, – Иван протянул казначею руку и вместо обычно крепкого рукопожатия ощутил мокрую ладонь.

– Что случилось? – Иван пристально стал рассматривать Семёна, находя в нем всё больше признаков волнения, скорее даже панического состояния.

– У нас проблемы, Иван Сергеевич. Очень большие проблемы. Я не стал звонить по телефону, решил приехать.

Приветливая улыбка мгновенно сошла с лица Черепанова:

– Идём,

не здесь.

Портной, войдя в кабинет, плюхнулся в ближайшее кресло и, достав уже изрядно помятый за утро платок, принялся вытирать нервный пот с лица.

– Денег в ячейке нет, – взгляд Семёна Григорьевича остановился на Иване, который, опёршись кулаками о стол, напоминал хищника, готовящегося к прыжку на свою жертву.

В кабинете начальника штаба установилась абсолютная тишина, которая возможна разве только в космосе. Семён имел вид человека, главной мечтой которого было сесть в машину времени и вернуться на несколько дней назад. Иван же был настолько ошарашен, что поначалу не сориентировался. Остроумие отошло на второй план, сарказм можно было применить только к себе, а вид Портного ничего, кроме жалости, не вызывал.

– Поясни, Семён Григорьевич, лучше сам, а то у меня в голове сейчас произойдёт ядерный взрыв.

– Я зашёл утром в депозитарий, чтобы, как обычно, взять деньги для расчётов с пиарщиками, а там… там пусто, – платок уже промок насквозь, но Семён, который, казалось, сам боялся того, что говорил, продолжал постоянно вытирать мокрые виски.

– И?

– Ключ был только у меня, и я лично закрывал эту проклятую ячейку в пятницу.

– Так, стало быть, ты все деньги забрал в субботу и потом забыл об этом? Ты же во сне не ходишь, Семён? – Иван начал повышать тон, срываясь на крик.

– Подожди, не кричи, у меня и так давление подскочило, я же тебе живым нужен, надеюсь?

– Не отвлекайся, нам с тобой на больничный теперь не скоро, нам его не оплатят! Когда ты это обнаружил точно?

– Час назад.

– Что предпринял?

– Вызвал начальника охраны – он в области, инструктаж проводит в новом отделении. Уже едет, минут через сорок сможем видеозапись посмотреть.

– Всё? Больше никаких новостей? – Иван был в ярости, но пытался сдерживать себя, как мог, понимая, что на Портного в таком состоянии давить больше нельзя – случится приступ. – Ты на чём приехал?

– На машине главного бухгалтера, но я её отпустил. Мой водитель не вышел сегодня, а сам я за руль не решился – руки дрожат.

– Поедем на моей. Сейчас – к тебе. И не трусись ты, как щенок на морозе! Ты мне с ясными мозгами нужен, вызывай всех причастных к депозитарию, у нас есть пара часов, чтобы самим с ситуацией разобраться.

– Все в сборе, ждут меня, я посоветоваться приехал, как быть дальше.

– А дальше разбираться с твоими охламонами будем, с пристрастием! – Иван поднял трубку, набрал внутренний номер, ошибся, чертыхнулся в сердцах и набрал ещё раз. – Светлана, перенесите

все штабные мероприятия с моим участием на завтра.

Чёрный «пассат» Черепанова припарковался возле служебного входа в СФТ-банк, и тут же к автомобилю решительно подошёл охранник со словами: «Здравствуйте, здесь нельзя…». Его казённая фраза оборвалась на полуслове, поскольку Семён, с трудом выбираясь с пассажирского места, жестом обратил на себя внимание.

– Простите, Семён Григорьевич, не узнал – стёкла слишком тёмные, – дежурный рефлекторно вытянулся по стойке «смирно».

– Кто у тебя в безопасности работает? – вопрос был адресован спине медленно поднимающегося по лестнице Портного.

– Всё как обычно: отставники из органов, на постах расставлены обычные молодые люди, проверяем биографии, пробиваем на предмет судимости – всё, как у всех.

– У всех деньги из банков без стрельбы не крадут!

– Ваня, я прошу тебя, ты или убей меня прямо здесь, или перестань пить из меня кровь. Ты думаешь, мне это всё доставляет удовольствие? Мне уже не шестнадцать лет, и такие тренинги даром не проходят, – Семён начал приходить в себя, и в его голосе появилась некая твёрдость.

– Ладно, управляющий, давай займемся делом, куда дальше?

Портной повёл Черепанова в помещение пульта охраны, где уже наготове стоял начальник службы безопасности банка.

– Константин Юрьевич, начальник нашей службы безопасности, – отрекомендовал своего подчинённого Портной.

– Черепанов, – Иван представился лаконично и строго. – Нам нужно просмотреть ваше кино с пятницы по сегодняшнее утро.

– Но допуск… – руководитель службы безопасности вопросительно взглянул на своего шефа.

– И чтоб вы все так работали, когда меня нет! – лицо Семёна налилось кровью. – Ты хоть знаешь, что у вас тут происходит?

– Нештатных ситуаций не было, «сработок» сигнализации не отмечено, смена передана без происшествий, Семён Григорьевич, – служащий был искренне удивлён неожиданным всплеском ярости управляющего.

– Да что вы говорите! Открывай, Костя, сейчас увидим.

Помещение пульта напоминало комнату режиссёра на телевидении, только без окон. Мониторы, разбитые на секторы наблюдения, беспристрастно фиксировали всё, происходящее в банке.

– Пятница, вечер. Около восемнадцати ноль-ноль, с того момента, как я вышел из депозитария, – Портной подвинул стул и с облегчением сел перед монитором.

Константин Юрьевич лично сел за пульт и включил воспроизведение записи на ускоренный режим. Экран долгое время не менял свою картинку, прокрутили субботу, воскресенье. Понедельник обозначился иногда появляющимися фигурками посетителей, но все они подходили к другим ячейкам. Таймер записи приближался уже к шести вечера, когда в зале появился высокий, несколько сутуловатый и худой молодой человек, который уверенно подошёл к нужной ячейке и, после того как сотрудник банка вышел из помещения, открыл её.