Донкихоты Вселенной
Шрифт:
– Прежде, чем мы расстанемся, - говорил Горный рыцарь, - и я подыщу каждому из вас место для просветительской работы, я хочу поделиться с вами тем, что думаю о законе развития, затронутом одним из ваших командоров.
– Да, вы сказали в первый наш день здесь, что закон этот касается не только наших планет, - напомнила Надя.
– Польщен интересом посланницы неба к моим словам и восхищен ее памятью.
– Нас здесь все интересует, - пробасил Бережной.
– Рад слышать это от командора, ибо только ЗАКОН ВСЕОБЩЕГО РАЗВИТИЯ управляет всем сущим, а не ВЫДУМАННЫЙ ВЫСШИЙ РАЗУМ.
– Как? Вы отрицаете
– живо спросила Надя.
– Всевышнего?
– рассмеялся О Джугий.
– Если хотите знать, то он - сама природа, представляющая собой все сущее. Она, эта Природа, подчинена единому и непреложному закону развития, то есть самой себе, стремящейся развиваться, всегда находясь в движении, ибо покой - это небытие. Все в мире, пока движется и развивается, существует. Естественно, что закон - это отнюдь не Высший Разум, а всего лишь последовательность изменений и движений, и сам по себе, конечно же, слеп, глух, бездумен и беспомощен, ибо ничего ни понять, ни изменить не может. Сущность развития в том, что все идет своим чередом. Звезды вспыхивают и гаснут, падают на Землию. Солнце всходит и заходит, реки текут, ветры дуют. И НЕКОМУ слушать людские моления в напрасно выстроенных храмах, НЕКОМУ воспринять старания пышно разодетых священнослужителей, разыгрывающих спектакли с песнопениями. А невежественные люди, по наущению своих пастырей, перерезают друг другу горло только за то, что у них разные церковные обряды. Бессмысленно ведь умолять о пощаде скалу, сорвавшуюся с горы, или вулканическую огненную лаву, сметающую на своем пути города и с праведниками, и с негодяями. Все сущее, двигаясь, подобно этим потокам, столь же неразумно, неумолимо и жестоко.
– Поистине нужно обладать рыцарским мужеством, чтобы в условиях вашей планеты прийти к таким смелым выводам, - увлеченно сказала Надя.
– Не напрасен будет наш труд, если есть у вас такие умы!
– Я склоняюсь перед вашей проницательностью, прекрасная посланница неба. Недаром я не могу оторвать от вас глаз. Но будучи вольнодумцем практическим, не желающим зла своим соплеменникам, я потому и принял так легко вашу версию "небесных посланцев". Это укладывается в мою философию. Ваша планета развилась несколько раньше, чем наша. Но Закон Всеобщего Развития свел нас вместе. Я помогаю и буду помогать вам в деле общего просвещения, чтобы всем стали понятнее ваши цели.
– Вы имеете в виду отказ от оружия и войн?
– спросила Надя.
– Даже меня вам не убедить сразу, а как же остальные, в массе своей неграмотные? А как их себялюбивые правители? Изучая историю, я пришел к выводу, что слишком часто к власти рвутся негодяи, прикрываясь порой обещающими идеями, хотя и готовы на любые преступления.
Борений-фанатик дрожал в священном и бездумном ужасе. "Колдовство! Несомненное колдовство вынырнувших из воды пришельцев! Это они заставили Горного рыцаря высказывать мысли, враждебные его святому брату, Великопастырю всех времен и народов папию И Скалию! Надо вскочить на коня и мчаться в Святикан, чтобы сообщить И Скалию о его брате-еретике, попавшем в когти дьявола, спасти от которых в состоянии только слуги увещевания. Очистить от великого греха может только костер!" - И Борений осенил себя добриянским знаком.
– Как бы нам вместо комфорта электрического стула не попасть в компании нашего хозяина на костер местной инквизиции! Признаться,
Услышав в его речи знакомые тритцкие интонации, О Джугий насторожился.
– Молчи ты, остряк доморощенный, - по-русски прошипел Федоров.
– Поистине наши планеты, - спокойно продолжал Горный рыцарь, - богаты не только сходными двойниками-братьями, но и близкими языками. Впрочем, хочу надеяться, что это поможет вам при вживании в наше общество.
– Я думаю, почтенный рыцарь, что после вашего философского признания просвещать вас не понадобится, - заметила Надя.
– Вы ошибаетесь, обладательница небесной красоты, - галантно ответил рыцарь.
– Ваше оружие - знание. Оно подобно вершине над пропастью невежества. Именно потому ваш преданный поклонник, оказывая вам гостеприимство, надеется, что вы просветите в первую очередь его самого, притом незамедлительно.
– Где? Здесь? Сейчас?
– Нет, почему же? Я могу совместить нашу беседу с прогулкой на обзорную башню. Там обычно дежурят дозорные, а мы с супругой по ночам изучаем звездное небо, которое подарило нам ваш визит.
– Вероятно, с этой башни открывается чудесный вид, - предположила Надя.
– Вы совершенно правы, и пока несравненная хозяйка замка знакомит нашего гостя со своим подземным адом, я покажу своей гостье наши надземные дали. Остальным же вашим спутникам я решусь дать совет беседовать друг с другом только на наших языках, дабы их не приняли за чужеземцев, когда они взойдут в монашеских рясах на кафедры в университетах или соборах, овладевая мыслями людей.
Бережной пожал плечами и незаметно подмигнул Крылову.
А Горный рыцарь продолжал:
– У нас говорят, что легче родиться без рук и без ног, чем без родственников. К счастью, у меня есть влиятельный близкий родственник, который смог бы предложить, скажем, вам, Джорданий Бруний, профессорскую кафедру в Карбонском университете в нашей прекрасной столице Куртиже. В восточной же державе другого командора ждет профессорство у восточных народов.
Рыцарь рассказал, что в Святикане очень любят угадывать людские судьбы по расположению звезд, и кому-то из пришельцев полезно стать там звездоведом.
– Но это же невежество, суеверие!
– запротестовал Галлей.
– Я и стремлюсь к победе наших гостей над суеверием, которое, как я говорил, хуже религии. Хочу добавить, что моя супруга в таком восторге от посланницы неба, - он посмотрел на Надю, - что с моей стороны было бы деспотизмом лишать ее такого общества. Но пока я готов заменить прекрасную Лореллею и подняться с нашей гостьей по винтовой лестнице в башню, дабы насладиться там заоблачным миром.
Надя переглянулась с отцом и согласно кивнула.
Хозяин замка с рыцарской вежливостью предложил ей идти первой.
– На короткое, но блаженное для меня время вы подниметесь ближе к небу, откуда пришли.
– Увы, лифтов у вас нет, - с улыбкой обернулась Надя.
В забытой нише подземного коридора Горений жадно прижался к трещине.
– Признаюсь вам, пришелец, - с очаровательной откровенностью говорила белокурая ученая заоблачного замка, - с горечью признаюсь вам в неудачах моих главных опытов.
– Чем же вы заняты здесь, прекрасная госпожа?