Дополненная реальность. Новый пользователь
Шрифт:
— До конца маршрута сто сорок девять метров! — бодро и жизнерадостно объявила Алиса. — Двигайтесь прямо сто метров.
Пашка шмыгнул носом.
Голос несуществующий женщины прогнал оцепенение. Ну что такого может случиться на кладбище? Тут же ночью точно никого нет. И целых двадцать тысяч баллов за раз!
— Ну, берегись, Лавриков! — воинственно сказал Пашка, и пошёл вдоль первой линии могил.
— Поверните налево! — велела Алиса почти в самом конце перед лесным массивом.
И Пашка повернул. Ну глупо уже было ерепениться.
В указанной точке
' Лавриков Иван Юрьевич
17.12.1975 — 1.04.2018'
Молодым довольно-таки помер.
Тишина вокруг давила на затылок. Пашка схватил горсть земли, сунул в карман, и вдруг понёсся, не оглядываясь, к дорожке, наступая в панике на чужие могилы. Ни за что он не остановится! Вдруг Лавриков того…
— Маршрут перестроен! — громко объявила Алиса, и Пашка от неожиданности чуть не обоссался. — Развернитесь. Прямо пятьдесят метров. Вы ушли с маршрута. Развернитесь!
На углу, где заканчивались могилы, бок пронзила острая боль. Пашка перешёл на очень быстрый шаг, но не остановился. Алиса продолжала ругаться.
Миновав глухой участок между деревьями и узрев благостные огни частных домиков, Пашка наконец-то достал телефон и заткнул ей рот. Едва живой, добрался до ближайшего забора и сел на бордюр.
Темнеющий мраком провал дороги на кладбище скалился глухой тьмой. В глазах рябило. Пашка в жизни так не бегал, будто за ним черти гнались.
А может, и гнались!
Он клацнул иконку «Дополненной реальности», и поклялся себе, что, если там опять задача вернуться на погост, хер со всем правлением миром, пусть хоть бы и минус миллион баллов.
Разбил на звёзды перевёрнутый «игрек».
«Вы достигли 21-го уровня!»
Пашка смахнул уведомление и ткнул в квесты с замиранием сердца.
«Квест пройден! +20 000 баллов!»
«22. Надрежь лезвием у шва подушку на кровати Зинаиды Дмитриевны Пироговой и всыпь горсть земли с могилы внутрь. Награда — 40 000 баллов».
Глава 16
Иван Лавриков
Это же просто шутки. Чтобы проверить Пашку на храбрость. Ничего Зинке от этого не будет. Земля как земля, ничем от всякой другой земли не отличающаяся. Просто. Горстка. Земли.
Вздыбившаяся острыми пупырышками кожа Пашки стала колючей и в норму приходить не планировала. Лесной провал к кладбищу словно сочился мраком. Поворачиваться к нему спиной не хотелось, но и оставаться тут Пашка больше не мог.
Резь в боку почти прекратилась, дыхание в целом выровнялось. Так что он поспешил встать
Кладбищенская земля в кармане жглась огнём. Пашка постоянно оглядывался.
Выбравшись на главную Арбековскую улицу, Пашка мрачно осознал, что общественный транспорт уже не ходит.
Тут бы вызвать такси, но денег на это уже не оставалось. До дома по карте — семь с половиной километров. От холода уже зуб на зуб не попадал, нос начал течь. Заряда в телефоне оставалось два процента, а банку Пашка таки забыл, и очень скоро телефон умер.
Добрался он за полтора часа, к началу четвёртого. Думал по-тихому проскользнуть в комнату и завалиться наконец-то спать, потому что глаза буквально слипались, к тому же всё тело ломило и ноги гудели до боли в пятках, но не тут-то было!
Оказалось, что предки всё это время его ждали, даже батя. И устроили они по такому случаю настоящий Армагеддон. Мать орала так, что через двадцать минут соседи застучали по батарее. Отец и вовсе схватился за ремень, и отходил Пашку — правда, через одежду, но куда попало и очень уж неистово — правое бедро, левая голень и руки со спиной потом ощутимо побаливали, а кое-где даже остались наливающиеся синевой и красными точками следы.
Походу, решили предки, что Пашка опять нажрался. Но, когда оказалось, что от него не пахнет, только хуже стало. Потому что Пашку, во-первых, заподозрили в наркомании. А во-вторых, от него всё-таки пахло — куревом. И вот тут отец совсем почему-то озверел. Может быть, потому, что сам курил только по пьяни.
Таких разборок не было у Пашки с тех пор, как они с Толиком в седьмом классе засунули петарду в выхлопную трубу чьей-то тачки, а потом были позорно пойманы её владельцем. Собственно, тогда и был последний раз, когда Пашку по-настоящему лупили ремнём. За обрыганный унитаз так, полоснули пару раз, чисто в назидание. А за петарду была средневековая экзекуция, потому что стоила та петарда всей семье бюджета летней поездки к морю.
Спать худо-бедно улечься удалось только в пять утра, а в семь с Пашки грубо сорвали одеяло. Он узнал, что будет убит, если опять прогуляет школу. И пришлось в эту грёбаную школу собираться.
Предки продолжили геноцид, так что вышел Пашка из дома с головой, гудящей не только от недосыпа, но и от ора безбожного с обвинениями и угрозами. К тому же першило горло, и ещё Пашка начал кашлять, как туберкулёзник.
На географии он уснул, спрятавшись на задней парте третьего ряда в гостях у Лебедева и сунув под голову куртку. И приснился Пашке какой-то бородач, вида мудрого и о жизни суть самую ведающего. Рассказывал он подробно и красочно, что дни человеку даны для удовольствий и счастья. Что тратить их на скуку, ссоры, бессмысленные и ненужные действия — глупо и неправильно. Что может в любой момент случиться что, и дни закончатся. А «там» окажется, что просрал их Пашка в школе, или в лентах соцсетей, или на просмотр кино дебильного и блогерских роликов, а может, и на попрёки и ссоры с родителями. Что не про то жизнь человеческая.