Дополнительный прибывает на второй путь
Шрифт:
– Вполне.
– А потом, при отправлении...
– Этот мужчина, в сером, показал кому-то...
– Лариса вытянула два пальца - указательный и средний.
– Я обратила внимание.
Антон тотчас поднял руку.
– "V"? Первая буква латинского слова "Виктория". "Победа"!
Лариса и Костя переглянулись.
– Полетика интересовался вашей поклажей?
– уточнял Денисов.
– Ее действительно мало?
Костя покачал головой:
– Меньше во всяком случае, чем у официанта, который
Они засмеялись.
– ...Чемодан, коробка. Мы все продумали. Я могу унести один. У Ларисы фотоаппарат, дорожная сумка.
Молодые были практичны.
– А у Полетики?
– Небольшой баул. Он поставил с нашими вещами.
Денисов полюбопытствовал:
– Что вез официант?
– Чемодан, два вещмешка. Мы видели, как он расплатился с носильщиком.
– Браво, Феликс!
– воскликнул Антон.
Как и прошлой ночью, состав двигался прямым как стрела руслом высохшей реки. Окна были черны, только в верхушках стекол мелькала еле заметная полоска: тень вагона бежала рядом.
– Мне кажется, Полетика входил в доверие, - заговорил Антон, едва за молодыми закрылась дверь.
– Цветы, поклажа...
– Не знаю, - сказал Денисов.
– Да и с вещами тоже неясно.
"В хитросплетении обстоятельств, поступков...
– думал Денисов.
– В толпе отъезжавших потерпевший выбрал двоих. Что их отличало, кроме свадебного платья невесты? Смущение, беспокойство. У Кости - глубоко спрятанное, у Ларисы - на виду...
– Денисов встал, разминая ноги.
– Двое молодых на вокзале, без друзей и родителей..."
Впервые с начала расследования Денисову с очевидностью открылось, что Полетика-Голей не только жертва.
И еще, но об этом он думал и раньше:
"У подлецов удивительный нюх на сирот!"
Антон снова заговорил:
– "Виктория", неизвестный спутник Судебского и Дарби...
Денисов не слышал его.
"И Полетика-Голей, и Карунас, - иначе Денисов не называл с этой минуты неизвестного, подходившего к Судебскому и его собаке, - оба оказались неравнодушны к четвероногому, оказавшемуся в ту ночь на вокзале. Кроме того, оба были среди тех, кто окружал новобрачных на платформе..."
В девятом вагоне, где ехал Шпак, прошлая ночь была беспокойной, однако хлопоты и суета не выходили за границы обоих тамбуров. Таким образом, в начале улицы, так представлялись Денисову соединенные вместе коридоры дополнительного, ничто не внушало тревоги.
– ...Постелей не хватало...
– объяснила Денисову и Антону угловатая, в джинсовом костюмчике проводница Рита.
– Бригадир два раза вставал... Уйдет, придет!..
– Все места были заняты?
– спросил Денисов.
– Все, - Рита отбросила обгрызенную косичку-хвостик за спину.
– Ресторанщики едут с вами?
– С третьего по шестое место.
– И директор?
– Директор. И официант.
– Феликс разносил ночью продукты?
– Как челнок: туда-сюда...
–
– Чаю хотите?
Антон за столиком стряхнул дрему.
– Это мысль!
В тамбуре хлопнула дверь, несколько человек прошли из ресторана в другой конец вагона.
– Началось хождение...
– Рита вышла.
– Молодая, - сказал Антон.
Денисов не ответил. Рита была лет на шесть старше Антона, роль сорванца получалась у нее не хуже, чем у профессиональной актрисы.
"Травести называется..." - подумал Денисов.
Рита возвратилась со Шпаком, которого Денисов и Сабодаш видели в коридоре: свидетель читал Джерома. К. Джерома в карманном издании, быстро перелистывая страницы.
– Добрый вечер, - Шпак поставил на стол коробку с чаем.
– Моя заварка получает признание.
Пока он возился со стаканами, Денисов продолжал расспрашивать проводницу:
– Посторонних не было?
– Ночью? Мужчина с собакой... Но он не вошел - увидел, что я в коридоре, и назад.
– Задолго до того, как подняли бригадира?
– Это насчет убийства? Нет вроде.
Антон тем временем говорил с бородатым о медресе или мечети. В лице бородатого Антон-историк встретил знатока.
– Строительство соборной мечети приписывали жене Тимура, - колдуя над чаем, говорил каганец, - прекрасной Биби-Ханым...
Антон поправил:
– Женою Тимура была Сараи Мульк-Ханым...
Чай получился слабее, чем утром, лился короткой тугой струей.
– ...И не юная, а старуха княжеского рода. А за строительство мечети отвечали в действительности два визиря, Тимур казнил обоих!
"Ложные версии, - Денисов подумал, - те же легенды, хотя странно звучит: "Легенда по делу об убийстве гр. Голея Н. А. в поезде Москва Астрахань в ночь на 26 августа сего года". С другой стороны, сказками называли достоверные сведения, отчеты..."
– Вы, юристы, как никто, привязаны к фактам, - огорченно подытожил Шпак.
Сабодаш предпочел не спорить.
– Не уснете, - Сабодаш показал на заварку.
Шпак улыбнулся.
– Теперь уже нет выбора, - он оглянулся на проводницу.
– Из купе, по-моему, меня вытурили окончательно.
– Когда Шпак улыбался, узловатые морщины на лице словно удваивались.
– Вытурили?
– Точнее, я сам ушел. Как вы считаете, Рита?
– А кто виноват?
– Она поправила косичку.
– Вчера вы предложили соседям свое место, сегодня они распорядятся без вас!
– Там, в купе, мать с сыном, - сказал Шпак.
– Мальчик уже большой... Ютились на одной полке.
– Теперь не жалуйтесь!
– Рита откровенно кокетничала.
– Вы всю прошлую ночь не спали?
– спросил Денисов.
Шпак промакнул капли чая на бороде.
– Вас, наверное, интересует, кто проходил по вагону?
– Он подумал. Со стороны вагона-ресторана только сотрудники: директор, посудомойка...