Допустимый ущерб
Шрифт:
Затем состоялся привычный ритуал бросания камней. После чего паломники разошлись на огромном пространстве, где уже были заготовлены миллионы жертвенных животных. Хаджи Рахман купил барана и традиционно пожертвовал мясо всем нуждающимся.
Затем он прошел к креслам, установленным прямо на улице. Местные умельцы в течение минуты ловко и быстро стригли паломников либо брили им усы и бороды.
Хаджи Рахман выполнил и этот ритуал, закопал часть волос в песок и наконец-то повернул к отелю. Теперь можно было немного отдохнуть. Повсюду слышались радостные крики. Люди
Хаджи Рахман вернулся в свой номер и лег на кровать. Он очень устал за все эти дни.
Старик вспомнил о сегодняшнем падении Кеклик и еще раз поблагодарил Аллаха за чудесное спасение этой молодой женщины. На часах было уже около семи вечера. Абдулсалима, его напарника по номеру, еще не было. Наверное, он отмечал праздник вместе с остальными паломниками.
В дверь кто-то постучал. Хаджи поднялся и пошел открывать. Он никогда не смотрел в глазок. Голова продолжала болеть.
На пороге стояла Кеклик.
— Вы можете выйти? — спросила она.
— В номере нет моего соседа. Он отмечает праздник вместе с другими паломниками, — пояснил хаджи Рахман. — Учитывая мой возраст, я думаю, вы можете спокойно войти в комнату и сказать все, что хотите.
Кеклик улыбнулась и вошла в номер. Хаджи Рахман предложил ей единственный стул, имевшийся здесь, сам сел на кровать.
— Что опять случилось? — спросил он.
— Хочу вам сказать, что если бы вы были даже на тридцать лет моложе, я все равно не побоялась бы к вам войти, — сказала Кеклик. — Вы внушаете мне полное доверие, уважаемый хаджи.
— В молодости я был куда более темпераментным. — Хаджи Рахман усмехнулся. — Но все равно спасибо за доверие. Конечно, мы, по большому счету, нарушаем нормы ислама. Вы не должны разговаривать со мной, когда рядом нет Расула. Он действительно ваш брат?
— Да. Он сегодня спас мне жизнь.
— Это когда вы упали недалеко от столба?
— Я не упала. Меня кто-то намеренно толкнул, — пояснила Кеклик.
Это было совсем неприятно.
Хаджи нахмурился и спросил:
— Вы уверены, что вас толкнули?
— Абсолютно. Я даже почувствовала его ладонь.
— Кого? Кто это был?
— Не знаю. Я не успела обернуться. Но меня толкнули намеренно.
Хаджи молчал целую минуту, затем со вздохом произнес:
— Значит, вы были правы. У нас в группе действительно есть кто-то «другой». Ведь это мы шли сразу за вами, паломниками, прибывшими из Баку. Но я не увидел, кто мог вас толкнуть.
— За моей спиной находился Расул. Вернее, чуть в стороне, но почти рядом. Он тоже не увидел, кто именно меня толкнул. Но это было сделано преднамеренно. Мне повезло. Я схватилась за мою подругу. Она упала вместе со мной и закрыла меня. А мой брат быстро сообразил, в чем дело. С помощью двух наших паломников он сумел остановить движение людей на несколько секунд, пока мы поднимались. Это чудо, что я осталась в живых! — заявила Кеклик.
— Да, это милость Аллаха, — проговорил хаджи Рахман. — Вы прибыли сюда, чтобы помочь людям, спасти невинных. Значит, сам Милостивый и Милосердный помогает
— Но толкал меня явно не шайтан, а конкретный человек, — напомнила женщина. — Я пришла, желая рассказать вам об этом. Ведь сразу за нами шли паломники из вашей группы. Вы никому не рассказывали о нашей вчерашней беседе?
— Конечно, нет, — убежденно ответил Рахман. — Как я мог доверить вашу тайну кому-то из посторонних? Никому, даже Абдулали Магомедову, хотя я верю ему больше всех остальных.
— Почему?
— Он набожный человек, представитель нашего Духовного управления, преподает в медресе. Трижды совершал хадж. Такой человек никогда не опустится до преступления, тем более в период паломничества. Это просто невозможно.
— Предают только свои, — напомнила Кеклик. — Вы знаете такую французскую поговорку?
— Слышал. Но здесь явно не тот случай. Повторяю: он очень набожный и справедливый человек. Но даже ему я ничего не сказал. Это абсолютно точно.
— Понятно, — разочарованно произнесла женщина, поднимаясь со стула. — Извините. — Она кивнула на прощание.
— Будьте осторожны, — попросил ее хаджи Рахман.
— Попытаюсь. — Кеклик невесело улыбнулась. — Если опять не толкнут.
Она вышла из номера, закрыла дверь, и тут позвонил ее телефон. Хаджи услышал, как Кеклик разговаривала со своей матерью, спрашивала о настроении дочери, обещала скоро вернуться.
«Ей, наверное, еще тяжелее, чем мне», — подумал хаджи и решил совершить вечернюю молитву, обратившись лицом к Каабе.
Во всех номерах было указано, где именно находится эта святыня, и лежали специальные молитвенные коврики. Он опустился на колени и услышал, как по коридору проходили двое паломников, которые громко говорили по-русски.
Хаджи, уже опустивший голову для молитвы, сразу выпрямился. Он был потрясен.
— О Аллах! — пробормотал старик. — Спасибо, что Ты послал мне разгадку. Кажется, я все понял.
Глава 11
После семи часов вечера я в очередной раз отправилась в номер хаджи Рахмана. Он был один, видимо, отдыхал, но предложил мне войти. Я даже немного смутилась, но вошла и рассказала ему о том, как меня толкнули. Хаджи Рахман был просто потрясен случившимся. Я видела, как он реагировал на мои слова, и еще раз подумала, что не имею права подозревать такого чистого и набожного человека.
Я вернулась в свой номер. За окнами слышались радостные голоса. Ритуал хаджа был завершен. Хотя многие паломники не собирались покидать Саудовскую Аравию. Они хотели еще совершить путешествие к могилам первых халифов.
Как вы помните, мы, шииты, не признаем первых трех халифов, считаем, что они узурпировали право Али на это место. Уже здесь я узнала, что Хадиджа, первая и любимая жена Пророка, родила ему шестерых детей. Но двое их сыновей умерли в младенчестве.
Враги стали называть Мухаммеда безродным, так как у него не было наследников. Тогда он показал на двоюродного брата Али, который был намного младше, и сказал, что это и есть его настоящий сын.