Дорога из трупов
Шрифт:
– Дней пять.
– Значит, через день-другой оно рассеется без следа. – Пророк улыбнулся: – Хитрые гномы придумали хорошее заклинание. Они насылали его на врага, тот лишался золота, а потом гномы захватыва…
– Очень интересно, – пробормотал Потом Вытек. – И ничего делать не нужно? Никаких жертв, обрядов?
Он чувствовал разочарование подростка, с помощью неимоверных ухищрений проникшего на сеанс порнографического кино и обнаружившего, что сегодня показывают детский мультфильм.
– Ничего не нужно. Само рассеется. Ха-ха. Клево,
– Да, – в этот момент посол вспомнил о собственной чрезвычайности и полномочности. – Спасибо огромное за помощь. Если будете в наших краях – обязательно заходите. Примем по высшему разряду.
Пророк благосклонно кивнул и потянулся к кувшину.
– А теперь пошли отсюда, – сказал Потом Вытек, развернувшись. – Выходим из храма и возвращаемся домой.
Один из стражников выдал неразборчивую фразу, завершившуюся смачным: «Йо!»
В Ква-Ква никто не слышал слова «инкассатор», но это не означало, что там не существовало такой профессии. Нет, не носились по улицам окрашенные в противно-зеленый цвет броневики, но зато имелись специальные люди, призванные доставлять большое количество денег из одной точки в другую.
Обычно они были громоздкими, точно старые шкафы, и обладали привычкой носить кольчугу и меч.
Хати Рот, сотрудник переносного агентства «Дубина Люкс», обладал всеми качествами, необходимыми для этой профессии. Он выглядел угрожающе, отлично обращался с оружием и силой мог поспорить с экскаватором.
Двое его напарников были чуть мельче и глупее, поэтому Хати числился старшим.
В данный момент они находились в лучшей гостинице Ква-Ква, носившей имя «Три наска», и принимали недельную выручку. Выручка пряталась в трех тяжелых железных коробках с лямками.
– Дорогу помните? – спросил Гранд Кобызяк, бывший уличный борец, а ныне – хозяин гостиницы.
Имелась у него привычка во время разговора потирать громадные мозолистые ладони, и этот обычный в общем-то жест, как правило, пугал собеседников Кобызяка. Но на инкассаторов он не действовал.
У них самих ладони были – о-го-го.
– Так точно, – ответил Хати Рот, продевший руки в лямки и закинувший одну из коробок за спину.
Память у него была отличной, должно быть – за счет отсутствия ума.
– Очень хорошо, – кивнул хозяин гостиницы. – У меня дома вас ждут. Стук условный, как обычно.
Трое инкассаторов кивнули и зашагали к выходу. Миновали стоявшего около дверей гнома-швейцара и двинулись хорошо знакомым маршрутом по улицам Ква-Ква. По Старому мосту они покинули остров, на котором размещается центральная часть города, а затем вышли за пределы древних стен, стараниями горожан превращенных в рекламную доску длиной двадцать километров.
И тут, в переулке Солнечного Света, на них напали.
Со всех сторон появилось множество закутанных в черное фигур, заблестели лезвия разнообразных клинков.
– Ха! – сказал Хати, и инкассаторы выхватили
Последовало несколько минут нервного лязга и мельтешения, после чего Хати понял, что остался один. На мостовой прибавилось неподвижных тел, два из них были с железными коробками на спине.
– Выбирай, парень, – зловещим шепотом предложила одна из закутанных фигур, – или мы тебя порешим, как и их, – окровавленный меч указал вниз, – или ты отойдешь в сторону. И мы тебя только оглушим. Ну?
Хати открыл рот, позволяя свежему ветру проникнуть в голову и породить там хоть какое-то движение, а затем выпалил:
– Девять один один!
Плакат с рекламой службы спасения он увидел сегодня с утра на дверях собственного дома. А умеющий читать сосед, мистер Какру, объяснил, что на нем написано.
– Ты чего, рехнулся? – удивилась закутанная фигура.
Негромкое «чпок!» заставило его обернуться.
Посреди улицы закрутилось веретено красноватого дыма, и из него с кашлем появились трое. Один был замотан в черные тряпки, как и грабители, другой, в шапке из меха, держал в руке жареную куриную ножку, а третий напоминал маленькую плантацию по выращиванию мутировавшего чеснока.
Такого чеснока, для поддержания стеблей которого нужны колья.
– Ого, – заметил один из грабителей. – Джинны, никак. Они всегда вылезают из облака дыма.
– Ничего, что нас трое? – спросил Старый Осинник. – А то Агрогорн по нужде отошел. Любит он это дело…
Чапай глянул на куриную ножку в собственной руке, спрятал ее за спину и гневно заявил:
– Чего уставились, морды? Обед у нас, понятно?
– А вы, собственно, кто такие? – поинтересовался главный грабитель.
– …или из ламп? – продолжал бормотать специалист по джиннам. – Или из свечей? Но из дыма точно…
– Мы-то, кхе-кхе? – Стукнутый Черный ухитрился улыбнуться с помощью ткани, что закрывала его лицо. – Мы спасатели. И сейчас будем спасать. Так, кхе-кхе, что мало не покажется.
– Спасатели? – удивился специалист по джиннам. – А где Гаечка? И этот, мелкий? Вжик!
– Заткнись! – рявкнул на него главный грабитель. – Валите отсюда подобру-поздорову, а не то…
И он угрожающе покачал саблей.
– Будет вам вжик, – пообещал Старый Осинник, и через мгновение главный грабитель понял, что совершил ошибку.
Последовавший бой вряд ли бы занял первое место в чемпионате Лоскутного мира по зрелищности. Тут не было красивых прыжков, изящных фехтовальных приемов, чудес акробатики, силы и ловкости.
И прежде всего потому, что на все это не хватило времени.
Зато Чапай успел показать, что жареная куриная ножка в руках героя страшнее двуручного меча, которым орудует обычный воин. Трое грабителей испытали на себе сокрушающую силу ее ударов и отправились в беспамятство.
Хати успел только моргнуть, а тел в переулке Солнечного Света стало намного больше. На ногах остались лишь трое возникших из пустоты спасателей, да еще он сам.