Дорога к себе
Шрифт:
— Это у них такой план? — император развернул карту, продолжая ворчать. — Напроситься вперед, чтобы идущие за ними сдохли от вони.
Но к его приятному изумлению, когда облаченный в роскошные пластинчатые доспехи поверх не менее шикарного одеяния главный черт явился за указаниями, специфический запах почти не ощущался. Отцы, сохраняя таинственное молчание, предоставили Сантилли самому объяснять союзному королю его задачу. Говорить тот предпочитал на родном языке, словно пережевывая камни, но, как ни странно, они даже смогли понять друг друга и договориться, уточнив некоторые детали. Император успел заметить короткий взгляд гостя,
— Вы в детстве случайно на одном горшке не сидели? — ненавязчиво поинтересовался император, потирая место несостоявшегося вывиха, когда черт изысканно откланялся.
— С чего ты взял? — Андерс даже не стал скрывать насмешливой иронии.
Император одарил его загадочной улыбкой — пусть тоже поломает голову, интриган.
Сантилли, высунув кончик языка, быстрее заработал пальцами, и Лас застонал, на миг закатив глаза.
— Да кончай ты уже, я тоже хочу, — сердито засопел в спину ашурта Мишель.
— Отвлекаешь, — пихнул его локтем император, — мне сосредоточиться надо. Поэтому — отвали в очередь. Уже… почти… сейчас.
И в это время вертолетики зависли в воздухе, а стены террасы содрогнулись от дружного мужского вопля:
— Джес!!!
Девушка сердито смахнула в сторону неподвижную модель:
— Вас сколько ждать можно, дети малые?
— Я его почти добил! — возмущенно воскликнул Лас.
— Ты? Меня?! — подскочил на стуле Сантилли. — Кишка тонка.
И тут вертолетики неожиданно бросились в атаку. Спорщики, не ожидавшие такой подлости от Джес, не сговариваясь, бросились врассыпную под пронзительный свист Мишеля, впрочем, резко оборвавшийся. Когда Лас рискнул остановиться в гостиной и оглянуться, супруги обменивались безобидными по разрушающей силе, но страшными на вид заклинаниями. Особенно впечатляла темно-дымчатая змея с загнутыми черными клыками. Сантилли, перемахнувший через перила в сторону моря, с видом знатока давал дурацкие советы с безопасного расстояния.
— Ух ты! — восхищенно выдохнула Риалисса, глядя на них через кухню из гостиной. — А меня научат?
Лас едва успел поменять ипостась — дочь не любила, когда мама становилась мужчиной.
— Он темный маг, а ты огненный демон, — пояснила она, беря Риа на руки. — У вас разные способности.
— А когда к, ылья йазвейнутся? Я летать хочу. Мама покатай меня еще йаз!
— Давай-ка, милая, порычим немного. Надо, надо, — строго произнесла она, видя недовольную гримасу дочери. — Или ты хочешь йакать до конца своей жизни? Учитель уже пришел.
Итак, есть почти час свободного времени. Надо утрамбовать в них подготовку к женитьбе сыновей и собственному дню рождения. Как бы все это не сорвалось из-за надвигающейся войны — люди уже полностью собрали флот. Со стороны И, не Кей-Лайн тоже все готово. Демоны и драконы от нетерпения землю роют, а у императорской семьи на носу свадьбы. Сыновья настаивают на тихой скромной церемонии, но родители решили показать характер. Сколько уже можно ляпать свадьбы за три часа? Надоело.
Мишель и Джес быстро выдохлись, перейдя к извинениям, и на кухню мимо занятых поцелуями супругов незаметно просочился Сантилли, чтобы сразу наткнуться на Леонардо, загружающего в холодильник мясо.
— Ты почему не
Человек неловко начал оправдываться:
— Милорд Юштари всех отпустил. У него отец вернулся.
Ашурт едва не выругался и протяжно присвистнул. Так, наша блудня соизволила появиться дома не иначе как на столетний юбилей сына. Интересно, в каком виде, если Юш отменил занятия?
— У нас проблема? — Ласайента закусила губу.
Нет, наша проблема точит зубы на орбите Земли, а здесь так, жвачка для ушей. Кстати, про жвачку.
— Ты документы на поступление подал? — демон, скрестив руки на груди, прислонился к столу и наклонил голову на бок, рассматривая топчущегося на месте Леонардо.
— Мне…. Я хочу сначала вернуть вам долг за лечение….
— И как ты собираешься его возвращать? — начал закипать ашурт. — Таская ящики? Жизни хватит? Если ты в этом году не поступишь — я тебя вышвырну к дьяволовой бабушке! — все-таки взорвался он. — Я зачем на тебя деньги тратил? Чтобы ты грузчиком работал?
Ласайента тихо испарилась в сторону моря вслед за Мишелем и Джес.
— Знакомые интонации, — пробормотал оборотень, останавливаясь у кромки прибоя. — Представляете, каким он будет к тысяче годам?
— Гремучая смесь Найири и Таамира, — поежилась Ласайента. — Врагу не пожелаешь.
— Вы бы, девчонки, ушками не хлопали и не пускали дело на самотек, а брали бы его в свои руки. Или нам… — маркиз чиркнул ребром ладони по своей шее. — Лаской его, лаской.
Чуть позже Сантилли завернул к Тоньесу. Да, от прежнего красавца-ашурта мало что осталось: похудел, почернел, обветрился, вылиняли рыжеватые волосы, густо засеребрилась благородная седина на висках. Когда наберет вес и восстановит прежний цвет кожи, от женщин отбоя не будет, но придется графа огорчить.
— И как прогулочка? — холодно осведомился Сантилли у бывшего родственника, знаком приказав ему оставаться в кресле.
— Все не можешь простить? — у того дернулся уголок рта.
Император ласково ему улыбнулся:
— Мы все не без греха, но чтобы так обходиться с женщиной, надо быть законченным подонком. Ты не согласен? — и без перехода спросил. — Что с Беарн будешь делать?
В отсутствие отца Юштари, вопреки его воле, освободил мать из башни и поселил в старом отдаленном замке, разрешив прогулки по окрестностям в сопровождении охраны, но запретив переписку и посещение соседей. Графиня, сначала обрадовавшись свободе, скоро заскучала и принялась за старое, то есть соблазнение всех, кого видела, но получив недвусмысленное предупреждение от начальника гарнизона, решила, что свежий деревенский воздух гораздо полезнее для здоровья, чем тюремный и занялась переделкой крепости и сменой мебели. Так как настроение у нее гуляло, где хотело и как хотело, то ремонт грозил затянуться на неопределенное время.
— Зачем она тебе? — насторожился Тоньес.
— Меня не волнуют твои чувства, Тони, — усмехнулся Сантилли. — Считай, что на ближайшие триста лет ты отбегался. Ты меня понял?
Тальшу, конечно, бабник тот еще, но далеко не дурак:
— Девочка, конечно, предпочтительнее.
— Предпочтительнее, мой дорогой, прекрасно воспитанный ребенок, а не очередной подкидыш. Предлагаю начать с будущей мамочки и себя. Желаю успехов. Впечатли нас, убогих.
Император небрежно кивнул подданному и вышел. Или тот берется за ум или браться ему будет не за что, потому что у Сантилли лопнуло терпение. Это граф понял тоже.