Дорога к себе
Шрифт:
Демон сел на пороге палатки и начал затягивать ремешки на сапогах.
— Извини, что принял твою фантазию за любовь, — он повертел в руках рубаху, но так и не разобрался, где у нее лицевая сторона, — В следующий раз буду умнее и возьму расписку.
— Стой! — Амира рванулась к нему. — Они решат, что….
— Что я тихо сам с собой, — усмехнулся принц, вставая. — Если не будешь дурой, то подождешь, когда я отойду и перебежишь к себе, а всем скажешь, что спала. Удачи, принцесса. Неплохое начало.
— Подожди, —
Рубаху так и не удалось вывернуть, и Эрри явился к костру в блеске литой мускулатуры и мерцании украшений. Снисходительно выслушав одобрительные возгласы в честь и первого и второго, принц поинтересовался причиной веселья.
— Прекрасная ночь не является поводом? — изогнул бровь Сантилли, внимательно присматриваясь к нему и отмечая отсутствие накопителя. — Лично мы в отпуске. Гуляем.
— А мы думали, ты… занят, — многозначительно промурлыкал Демон.
— По себе судишь, котяра? — Эрри насмешливо улыбнулся и сел на бревно.
«Да, я тоже так думал, но скорее всего не тем местом».
— Тогда я за гитарой, — Ласайента потрепала сына по волосам. — Будем петь.
«Не надо, — посоветовал Сантилли, — если она там, ты взорвешься. Я тебя знаю».
«Сан, на нем лица нет. А если бы…».
— Останься. Я сам, — ашурт шутливо щелкнул жену по носу и, насвистывая, отправился к палатке, уже на ходу посоветовав ей аккуратно забрать у Эрри оставшиеся излишки.
Амира сидела в палатке и плакала. Она ругала себя за свой страх, за несдержанность, за высокомерие, за глупость и не знала, как выпросить у любимого прощение и вернуть его доверие.
— Никуда не пойду, — решила она, — буду ждать. Хоть сто лет, хоть тысячу. Он вернется. Я знаю.
Когда демон откинул полог, девчонка шмыгала носом в углу и совсем его не ждала, иначе не попыталась бы вжаться в стенку. Сантилли сделал вид, что совсем ее не видит, по-хозяйски пошарил в рюкзаке, ища планшет, но обнаружил его валяющимся на полу рядом с накопителем, взял гитару и негромко произнес в пустоту:
— Я верю больше ему, чем тебе. Он никогда не обидит девушку. Поняла, принцесса? — демон сверкнул зрачками и вышел, бросив напоследок. — Живо отсюда, пока с тобой Тьенси не пришел разбираться или Ае. Не знаю, что хуже.
Под прикрытием его широкой спины Амира выскочила наружу и сразу притаилась за углом. Там сейчас будут петь песни, а она, последняя идиотка, будет прятаться и делать вид, что спит, и так и не услышит, как он поет. А ее разбудили! Да. И она пришла послушать. Можно же так сделать? А почему нет? Выждет немного и придет. Она попросит прощение, и он ее обязательно простит. Это просто недоразумение. И, между прочим, он тоже много чего наговорил.
Девушка, согнувшись, побежала к своей палатке, провожаемая снисходительно-понимающим взглядом часового.
— О, дай мне! — оживился Глеб при виде Сантилли. — Щас я вам сбацаю.
Ашурт пакостно ухмыльнулся и подал ему инструмент.
— Глебушка, мне страшно подумать… — начал Таамир, но тот небрежно отмахнулся.
— Я тут пораскинул мозгами и решил, — начал он, пристраивая гитару на колене, — вот стану я как все — и вы помрете от скуки. Нет? А тут, гляди-кось, разнообразие.
Дракон удивленно округлил глаза:
— Да быть не может! А без тебя, получается, и веселье — не веселье.
— А то, — важно ответил инженер и объявил. — Частушки.
— Заберите у него гитару, — категорично приказал Марк. — Вы не знаете, что вас ждет.
— Упустить такой шанс! — весело вскинулся Вардис. — Я первый раз слышу про это.
Алексей прижал рукой струны и пояснил:
— Народный фольклор. Сплошь нецензурщина, если в исполнении Глеба.
— Не надо, — возмутился тот, стряхивая его руку. — Вполне приличные.
Мы летели на ракете С милкою инопланетной. Глянет, блин, в четыре глаза - Не видать ли где экстаза?— Ух, ты, ах, ты, все мы космонавты. Это припев такой, — пояснил Глеб под лихой наигрыш и невозмутимо продолжил:
Девки плещутся в пруду, Я тебя в кустах….Последовала многозначительная пауза.
— Я же сказал, — стараясь подавить смех, проговорил Алексей, снова зажимая струны.
… целую, — закончил певец под общий хохот.
— Не позорь святой инструмент, — Сантилли решительно забрал гитару. — Потом напоешь на ушко.
— Это я всегда могу, — Глеб гусарским жестом закрутил усы.
— Самое интересное, что я заметил, — задумчиво сказал Таамир, — что на Советах и на совещаниях ты говоришь нормальным языком. Загадка.
— Там публика сурьезная, — душераздирающе вздохнул Хляба. — Не поймут.
— Живи, человек, — обреченно разрешил дракон, — но отжимания ты мне должен.
— Не вопрос. Так только — так сразу. А «Мальчишку» споете?
Амира слушала веселые разговоры и считала мгновения. Пора или нет? Еще немного. Он как раз забудет, а она тут и присядет рядом. И в это время Ласайенту уговорили на песню. В женской ипостаси это получилась больше смешно, чем пикантно, песне явно чего-то не хватало, поэтому на втором куплете общими усилиями вытолкнули танцевать Мишеля, который за компанию выдернул Эрри, и слушатели легли на траву.
«Ужас! — Амира отпрянула назад. — Что они делают?».