Дорога к убийству
Шрифт:
— Инспектор… — Испуг почти смехотворный, но она не рассмеялась.
— Итак, что вы здесь делаете, мистер Смайт?
— Джереми попросил об услуге, — угрюмо объяснял Тоби, сидя на белом кожаном диване. — Я не хотел, но бедняга в жутком состоянии. Разве можно было отказаться? Это мой кузен. — Он сгорбился, уткнувшись локтями в ляжки, обхватив руками голову, сильнее обычного взлохматив темные волосы.
— Родственные обязательства не оправдывают очевидной попытки изъятия вещественных доказательств, — объявила Джесс, сожалея, что фраза прозвучала слишком чопорно.
Она сидела напротив Тоби
— Я ничего не трогал. Не нашел ни черта, — воинственно заявил Тоби. («Не курил, сестра, честно. Только что подобрал, хотел в урну бросить».) Он пригладил обеими руками растрепанные волосы в попытке привести их в порядок и обжег ее взглядом. — Пробыл всего минут десять до вашего прихода.
— Как вы сюда попали? — коротко спросила Джесс.
— У меня ключ есть. Джереми знает.
— Откуда у вас ключ?
Проклятый Дженнер! Почему не сообщил, что у кузена есть ключ от квартиры Фионы?
— По чистой случайности. После покупки квартира стояла пустая, Фиона жила у меня в Кэмдене. Я тогда приехал в отпуск. Она спала на кровати, а я на диване, если вам интересно. Она что-то покупала и складывала у меня, дала ключ, когда я согласился перевезти вещи. У меня еще была машина в Лондоне. Я ее продал перед отъездом в Пекин, по возвращении купил другую. Внакладе не остался. Дипломатические привилегии. — Он слабо улыбнулся, но улыбка быстро слиняла под ледяным взглядом инспектора.
— Меня ваша машина не интересует, — отрезала она. — Значит, мисс Дженнер дала вам ключ, чтобы вы перевезли ее вещи.
— Да, — настойчиво повторил он. — Она уезжала на выходные. Не к Джереми, не знаю куда.
Тоби огляделся, неопределенно махнул рукой в сторону кухни:
— Привез одни кастрюли, сковородки, всякое такое, свалил тут. Через пару дней отпуск кончился, я улетел обратно в Пекин. Пока был в отъезде, Фиона переехала. Ключ от квартиры, который я от нее получил, остался у меня в ящике стола. Я упомянул о нем, приехав в Овервейл. Мы все сидели за ужином в первый вечер, и я сказал, что ключ у меня, собирался его привезти и отдать, да забыл. Она велела положить в конверт и по почте прислать. Джереми запомнил.
Вспоминая чисто убранную спальню в особняке, Джесс все больше убеждалась, что что-то было целенаправленно изъято оттуда. Пора выяснить, что именно.
— Что Дженнер поручил вам найти?
Тоби передернул плечами:
— Не знаю. Слушайте, правда не знаю. Спрашивал, он уклонился. Велел просто оглядеться, нет ли чего потенциально компрометирующего. То есть связанного не со смертью, а с жизнью, за что может уцепиться пресса. Мы не знаем, кто и почему убил ее. Джереми боится, что скандальные газеты начнут спекулировать. Фиона была единственной дочерью, ему не хочется, чтобы на
— Мистер Смайт! — взорвалась Джесс. — Учитывая вашу профессию, вы не так уж наивны! Фиона Дженнер убита, и все, что находится здесь, может указать на убийцу! Даже если отец не желает, чтобы что-нибудь вышло на свет, ему с этим придется смириться. Вам тоже. Что касается посмертной репутации, извините, в данных обстоятельствах жертва не вправе ее беречь.
— «Пришел я Цезаря не восхвалять, а хоронить, — мрачно процитировал Тоби. — Содеянное зло живет после людей, добро же погребается с костями…» [10]
10
Шекспир У. «Юлий Цезарь» (слова Марка Антония).
— Мистер Смайт! Дело очень серьезное.
— Но я серьезен, — раздраженно огрызнулся он. — Почему никто не верит, что я ко всему серьезно отношусь? А старик Шекспир прав, верно? Мудрая старая птица. Теперь, после смерти Фионы, каждый может сказать о ней все, что угодно, любой нечистоплотный журналист опишет ее человеческие слабости, как грешки, на потребу своих похотливых читателей. Полный кошмар. Сочувствую старику Джереми. Однако верите вы или нет, я не думал ничего изымать. Я состою на государственной службе. Знаю, что нельзя отступать от инструкций. Если б нашел что-нибудь нехорошее, вернулся бы и сообщил Джереми, чтобы он приготовился к вопросам полиции. Предупрежден — значит вооружен, и так далее. Верите вы или нет, мне хорошо известно, что такое вещественные доказательства.
— И отпечатки пальцев? — ехидно уточнила Джесс. — Ваших наверняка полно по всей квартире.
— Что? — уставился он на нее. — Да, пожалуй…
— Не «пожалуй», а точно. Теперь для дискуссии скажем, что вы хотели ввести полицию в заблуждение. Пришли сегодня, наследили, замаскировав отпечатки, оставшиеся от предыдущих визитов…
Тоби запустил пальцы в волосы, снова их разлохматив.
— Я здесь вообще почти не бывал! Зашел посмотреть, когда квартира была новенькая, с иголочки, и пустая; в другой раз, когда привез кухонные причиндалы, о чем уже рассказывал. Еще раз повторяю: я был в Пекине! Ни разу не видел квартиру полностью обставленной в нынешнем виде. — Он критически огляделся вокруг. — Полагаю, она обставлена полностью. Не в моем вкусе. Похоже на зону отдыха в шикарном офисном комплексе. Слушайте, я хотел только внимательно посмотреть, сообщить Джереми, если увижу что-нибудь щекотливое, но, повторю, ничего бы не тронул. Можете не верить, но это правда. Я очутился между дьяволом и глубоким синим морем. Не хочу злить полицию, не хочу спорить с Джереми, когда он в таком состоянии.
Джесс встала.
— Лучше покажите, что делали, и верните все на место.
— Я только начал, — повторил Тоби, поднимаясь с ней вместе по винтовой лестнице. — Начал отсюда, с тем чтобы спуститься вниз. Противно до чертиков. Чувствуешь себя грязным извращенцем, копающимся в чужих вещах. Ничего особенного. Бог весть, что рассчитывал найти Джереми, посылая меня. Начинаю подумывать, не свихнулся ли он с горя.
В мезонине две двуспальные кровати аккуратно застелены одинаковыми покрывалами. С одной единственным стеклянным глазом смотрит сильно потрепанный плюшевый мишка. Джесс нахмурилась.