Дорога к вулканам
Шрифт:
— Гав-в, — чуть смущённо завилял хвостом Клык, мол: — «Меня Найда ждёт в лесу, в условленном месте…».
— Серьёзно? — отправляя затушенный окурок в полупустую сигаретную пачку, удивился Тим. — А как же, блин горелый, усталость, накопившаяся за этот долгий день? Хотя, конечно, понимаю. Горячая любовь-морковь и всё такое прочее. То бишь, не до отдыха дурацкого… Подожди, не убегай. Я тебе, Ромео хвостатому, чего-нибудь пожрать вынесу. Лишним, ей-ей, не будет…
Он поднялся на крыльцо, отпер дверь, прошёл в горницу и зажёг свет. На обеденном столе стояла широкая сковорода с жареной подрумяненной крольчатиной, а рядом с ней располагался высокий
Тим отнёс Клыку кроличье жареное бедро и кусок грудки, запер входную дверь на щеколду, вернулся в горницу и вяло поужинал.
Почему — вяло? Усталость, мать её, навалилась по-взрослому. Даже хмельная и забористая медовуха не добавляла бодрости.
Тщательно обтерев кухонным полотенцем ладони и губы, он отправился в спальню. Лёг в постель, укрылся одеялом и, уже проваливаясь в сладкий и заслуженный сон, подумал: — «А ведь уже наступило семнадцатое июля. Следовательно, мне — пару часов тому назад — исполнилось тридцать полновесных лет. Бывает, конечно…».
Утром его разбудил непонятный и настойчивый гул.
«Движок средней мощности работает», — ещё окончательно не вынырнув из вязкой пелены дрёмы, определил Тим. — «Причём, на разных оборотах. Ага, замолк… Вновь, загудел. Похоже, где-то за домом, в районе хозяйственных построек. Поспишь тут, как же…».
Пришлось вставать.
Он, порывшись в одёжном шкафу, наспех оделся, вышел во двор, завернул за угол дома и радостно улыбнулся: ворота длинного сарая оказались распахнутыми, а на прямоугольной гравийной площадке располагалась массивная тележка-прицеп с установленным на ней мотодельтапланом.
— Вернее, с самодельным гидромотодельтапланом, продолжая улыбаться, пробормотал Тим. — Похож, конечно, формой и площадью крыла на классический двухместный «Bidulm-50», но не более того. Киль совсем другой, горизонтальная планка управления более толстая и короткая. Пластиковые поплавки катамарана какие-то неуклюжие и чрезмерно длинные… Двигатель? Полная непонятка. Наверняка, снят с какого-то японского мотоцикла. Или даже с лодочного мотора. Где-то на пятьдесят-шестьдесят лошадиных сил. Впрочем, нормальный вариант, сгодится. А приборный щиток, и вовсе, отсутствует. Мол, летай, отважный пилот, сугубо на природной интуиции…
— Вз-з-з-з! — работая на холостом ходу, однообразно и надоедливо выл двигатель.
Из сарая, тем временем, вышел Пугачёв, на плече которого висела старенькая кожаная сумка с различными инструментами, приветственно помахал правой рукой, после чего подошёл к летательному аппарату и последовательно переключил несколько блестящих тумблеров. Двигатель послушно затих.
— Систему подачи топлива надо слегка подрегулировать, — снимая с плеча тяжёлую сумку, пояснил Серёга. — Ну, и с гидравликой повозиться чуток. Но это ненадолго, минут на сорок-пятьдесят. То бишь, где-то через час можно будет беспрепятственно взлетать в небо бездонное… Кстати, Брут, это и есть мой подарок на твой тридцатилетний юбилей. То есть, месячная бесплатная аренда «Ласточки». Правда, стрёмное имечко? Ну, и горючка, понятное дело, бесплатная. В сарае бочка столитровая стоит, почти полная… Короче говоря, поздравляю с днём рождения и желаю всего самого наилучшего. Иди сюда, бродяга, обнимемся…
Они обменялись крепким рукопожатием и вволю постукали ладошками друг другу по плечам и спинам.
— Гав! — раздалось от забора.
Ещё через минуту показались Клык и Найда.
— Что это они тащат в зубах? —
— Подарки, надо понимать, — усмехнулся Пугач. — То бишь, по взрослой речной выдре… А что, собственно, такого? Очень даже вкусное и пикантное мясо. Если, конечно, правильно его приготовить. На праздничном столе, в любом случае, лишним не будет. Побалуем, что называется, твоего дядюшку-генерала деликатесом. Это в том глубинном смысле, что на один камчатский деликатес будет больше…
— Гав-в-в-в? Гав! — освободив пасть от тушки выдры, зачарованно выдохнул Клык, мол: — «Что я вижу? Гидромотодельтаплан? Настоящий? Ура! Ура! Ура!».
Хаски, позабыв обо всём на свете, принялся отчаянно прыгать-скакать вокруг неказистого летательного аппарата.
Найда вежливо положила у ног Тима упитанную тёмно-кофейную выдру, переместила туда же и вторую, выпавшую из пасти Клыка, после чего уселась рядом с Сергеем и принялась с любопытством наблюдать за восторженными экзерсисами своего мохнатого ухажёра.
— Он уже больше месяца не летал на мотодельтаплане, — пояснил Тим. — Соскучился немного. Как, впрочем, и я… Только, вот, закавыка досадная образовалась.
— Что такое?
— Понимаешь, у меня на Шпицбергене «Bidulm-50» был оборудован специальным креслом. Типа — «собачьим»… Как я без «второго пилота»? Да и пёс, в гости по утрам не ходи, расстроится…
— Придумаем что-нибудь, — ободряюще подмигнув, пообещал Пугач. — Причём, всенепременно и обязательно. Разлучать напарников — последнее дело… Сделаем, пожалуй, так. Иди-ка, Брут, в дом и завтракай. Да и собак накорми — наверняка, проголодались на ночной охоте. А я здесь сам разберусь. И с движком, и с гидравликой, и с передним креслом… Кстати, на сундуке — рядом с правым буфетом — лежит походная одежда. Твоя-то, — кивнул головой в сторону столба с умывальником, — на совесть загажена. Да и резиновые сапоги подходящего размера стоят рядом с сундуком… Э-э, какие ещё благодарности? Тридцатник — юбилей очень даже серьёзный. Пользуйся, приятель, случаем. Имеешь все права. Пользуйся и не стесняйся. Мне, кстати, аналогичного юбилея ещё четыре с половиной месяца ждать… Как всё сладим, так и выедем к подходящему водоёму. По дороге заодно и проинформирую — про особенности управления «Ласточкой». Про её любимые капризы, причуды и фокусы расскажу. Из нетленной серии — летай, не хочу…
Примерно через два с половиной часа возле одного из заливов реки Камчатки остановился, плавно-плавно притормозив, солидный чёрный БМВ с тележкой-прицепом, на которой был размещён непрезентабельный (явно самодельный), гидромотодельтаплан. Машину сопровождали две собаки. Вернее, рослый пёс-хаски и приземистая бело-бисквитная самоедка.
Пугач выбрался из кабины, отошёл метров на десять-двенадцать в сторону, присел на корточки, встал, вновь присел, после чего недовольно покачал головой и объявил:
— Неудачно, ребятушки, мы припарковались. Не сгрузиться… Вылезай, Брут. Забирайся на обрыв и шагай вон к той толстой лиственнице. Руками будешь махать. Надо встать — мордой автомобильной — впритык к обрыву, строго напротив этого дерева… Клык, и ты посодействуй.
— Гав?
— Вот и гавкай, если что не так…
Через пять-шесть минут машина, всё же, заняла нужное положение. Ещё порядка получаса ушло — с помощью садовой лебёдки, закреплённой на лиственнице, толстых сосновых досок, выложенных в виде настила, и здравого смысла — на выгрузку гидромотодельтаплана на водную поверхность.