Дорога к Зверю
Шрифт:
– Все запомнила?
Князь глянул на сиделку, и та дернулась, вскочила и запричитала, кланяясь:
– А то как же. А то как же. Все как есть. Не извольте беспокоиться!
Святоша еще раз тоскливо глянул на больную и с видом оскорбленной невинности удалился, делая вид, что не слышит бормотание князя:
– Иди-иди, хитрый лис. Дальше без тебя справимся.
– Головой отвечаешь, – буднично бросил Игидар пронырливой сиделке не сомневаясь, что та поверит.
Он вышел, бросив напоследок взгляд на нетипичную медоедку. Пигалица
Устрашив и проконтролировав, князь направился к начальнику караульных отрядов. Поджарый дядька с усами, что намного пышнее реденьких волосенок на голове, подобострастно вскочил при его появлении и подавился морсом, забрызгав струганный стол кровавыми кляксами.
– Медоеды уже близко? – нетерпеливо спросил Игидар.
Его все больше беспокоило предстоящее объяснение с одним из старейшин ближайших соседей, которые славились упертым и непримиримым нравом. Толковать с этими дуболомами непросто, а уж доказать, что произошедшее не проделки коварных ящеров вряд ли получится.
– Никак нет, вашесветлейшество, – протараторил караульный с багровым от надсадного кашля лицом. – У медведей все спокойно. Даже поисковые отряды не отрядили.
– Вот как?! – неприятно удивился князь, качнулся с пятки на носок и повернулся к двери, велев напоследок, – обо всех изменениях докладывай без промедлений.
Следующие несколько дней Игидар пристально следил и за дорогой, и за медоедкой. Ее сородичи не только не появились, но кажется и вовсе забыли про нее. По крайней мере, следопыты донесли, что на границе спокойно и поисковых отрядов нет. Девчонка же, как нарочно, не открывала глаз и лишь сильней «горела».
На третий клок он вновь вызвал к ней знахаря и с ним шамана, заодно. Недовольный Святоша сжал губы, скрывая досаду, но больную осмотрел с должным вниманием.
– Ох, и силен зверь. Зачем ей такой мощный-то! – не сдержался он и развел руками: – Лечение верное. Улучшение есть. Остается только ждать.
– Улучшение? – князь с недоумением всмотрелся в лицо с ввалившимися глазами и острыми скулами. За пару дней исчезли по-детски пухлые щеки, а губы отливали синевой. Покойники и те краше.
– Жар спадает. Кашель стихает. Очнется скоро, – признался знахарь с таким явным сожалением, что Игидар усмехнулся.
– Не ее жар-то, – буркнул рыжеволосый мужчина разбойничьего вида.
Он водил над больной веревочкой с привязанными бубенцами, из-за чего те, гулко позвякивали, перестукивались и странно потрескивали.
– Гнать ее надо. Пока беду не накликала, – продолжил он. Князь, сиделка и знахарь разом уставились на шамана. Тот поморщился и точно через силу пояснил: – Чужая сила. Заемная. Не к добру это.
Святослав часто-часто закивал, того и гляди голова отвалится.
– И? Слушаю, Ждан! – князь не дождался пояснений
– Святочная. Не удержалась, видать. Или соблазнял долго.
Игидар кивнул с задумчивым видом, жестом отпустил собравшихся, но приказ выкинуть прокаженную так и не отдал. Он то подходил к горнице, то возвращался в свою светлицу, то выскакивал во двор и так явно оттягивал решение, что шаман со знахарем беспокойно переглядывались и осуждающе качали головами.
А лишь стемнело из горницы выскочила взбудораженная сиделка и затрещала во всю мочь.
– Очнулась. От Зверь не даст соврать, глазюки-то отворяет. Но понемножку. Так я ж глазастая, усмотрела. Подглядывает. Жертву ищет. Сбереги, а? Ты же можешь, Жданчик!
Шаман, уставший от тараторки еще до того, как та вышла, нехотя открыл котомку, вытряхнул хитро сцепленные косточки, закрепленные на кожаном шнурке, и нехотя протянул. Сиделка стремительно сцапала их, точно опасалась что отнимут, и быстро водрузила на по-мужски крупную шею.
– Не забуду, Жданчик. Не забуду, – кланялась она, отступая и не замечая неприязненного взора мужчины.
Стоило двери захлопнуться, как подошел князь. Шаман со вздохом посмотрел в потолок и добыл новый амулет. Изящную вещицу до того ловко вырезали из кости, что смотреть-не пересмотреть. Каждый зубчик и завиточек красив по-своему, а вместе вовсе произведение искусства. Игидар с благодарностью кивнул, повесил шнурок на шею и решительно вошел в горницу.
Медоедка не выглядела опасной, скорее жалкой и испуганной. Она беспрестанно крутила головой и смотрела с все возрастающим страхом. Князю невольно развеселился: бояться вот эту?! Да, она сама дрожит!
– Как звать тебя? – зычно спросил он. Девчонка вздрогнула и уставилась расширенными глазами, больше похожими на голубые плошки.
– Веста, – просипела она едва слышно.
– Что ты делала на нашей стороне?
– Я… я потерялась, – выдавила та с трудом и повыше натянула одеяло. – Я… уйду… сегодня же.
– Куда тебе, – отмахнулся Игидар. – Поправишься, уйдешь. Если есть куда. – Девчонка промолчала, подтверждая догадку об изгнании из родного клана. – Ладно, живи пока, – милостиво разрешил он и прикрикнул на перепуганную сиделку: – Ухаживай как следует. Поняла?
Та закивала, держась за подарок шамана, а успокоенный Игидар вышел. Настроение его стремительно улучшалось. Медоедка совсем без защиты и в чужом терему – это ли не повод для радости?!
Глава 3
Дверь закрылась, но Веста продолжала смотреть на нее, невольно ожидая, что грозный посетитель вернется. И вроде пригож с виду, а глазюки чернючие жуткие: молний не мечут, но смотреть боязно.
– Рубашечку-то расстегните, – медовый голос вернул в реальность. Рядом стояла немолодая женщина, которая в одной руке держала миску с чем-то белым и пахучим, в другой – тряпку, намотанную на щепу.